Тайны времени

— Никто не смеет указывать мне мое место, Я, Верховная жрица, ей и останусь. Никто не смеет меня судить. Никто ничего не докажет!

— Послушай, о том, что случилось между нами, никто не знает, кроме нас двоих. Весталка, утратившая девственность, подлежит смерти, а Верховная жрица — это как? Тебя ведь вообще четвертовать за такое надо.

Она зло сопела, но молчала.

— А если бы ты соблазнила парня, и об этом узнал герцог, судя по письму, его друг. Что бы было?

Мужчина схватился за голову.

В это время постучали, и в дверях показался пожилой понтифик:

— Все уже собрались, ждем только вас.

— Идем.

Вито сделал вошедшему знак удалиться.

Беттина, дождавшись, когда понтифик выйдет, гневно прошипела:

— Я сегодня убью двух зайцев, — и стремительно вышла.

Вито покачал головой. Страх не отпускал его.

«Гнев — плохой советчик».

Наконец, крики ожидавшей толпы возвестили о начале шествия. Впереди, как и полагалось, шли Верховные жрица и понтифик, за ними стройные девушки в белых тогах, замыкали шествие четырнадцать понтификов. Народ радостно приветствовал весталок, обладавших высоким статусом.

— Хвала вам, чистые девы, — проговорил один, и толпа подхватила его слова.

Жан с Ликой стояли посреди зала с высокими сводами, аскетичными и торжественными одновременно. Сквозь узкие арочные окна лился свет, зрительно увеличивая пространство. Вокруг заключенных выстроилась храмовая охрана. Дворян герцога оттеснили к трибунам. Толпу любопытствующих горожан еле сдерживала охрана, начинались небольшие потасовки, грозившие перерасти в настоящий бунт.

Жан изо всех сил старался сдерживать улыбку. Его забавляла величественная помпезность занявших места на трибунах понтификов в белоснежных тогах. Лика же воспринимала все происходящее, как начало трагедии, окончание которой будет в костре. Проплакав всю ночь, сейчас она стояла обессиленная и подавленная, ее глаза округлились от ужаса. Все попытки Жана ее успокоить оказались тщетны. Лика, уставшая от мучительного ожидания своей участи, спросила:

— Чего они ждут?

— Ждут, когда охрана выдворит желающих присоединиться к обсуждению и закроет дверь.

Наконец это произошло, дверь закрылась, и Беттина, горевшая желанием быстрей покончить с ненавистными ей людьми, прошипела:

— Может, начнем уже разбираться с богохульниками?

Лика вздрогнула. Она не могла понять, чем вызвала такую ненависть у глубоко почитаемой ею великой женщины, Верховной жрицы.

Верховный понтифик встал и, обращаясь к собратьям по вере, держал высокопарную речь. Даже Жан с его блестящим лингвистическим образованием с трудом его понимал. Суть сводилась к следующему: «Эту девушку застали за прелюбодеянием с заезжим проходимцем в стенах храма».

Возбужденный и гневный шепот прошел по рядам служителей культа. Один из них спросил:

— Она весталка?

Витторино замялся, прежде чем ответить:

— Нет, эта девушка в храме около года выполняла разные обязанности в качестве служанки.

Лика, сверкнув глазами, закричала:

— Неправда, меня посвятили!

Опять поднялся шум:

— Девушка, тебя не могли посвятить, ты не подходишь по возрасту и статусу!

— Спросите их, — Лика указала на сидящих весталок.

Жан был страшно удивлен тем, что обвинение в прелюбодеянии ее нисколько не задело. Она отстаивала честь быть весталкой, даже если за эту честь нужно было поплатиться жизнью.

Понтифики с недоумением уставились на весталок.

Яркий румянец, загоревшийся у всех девушек, убедил коллегию в том, что здесь что-то нечисто.

Видя, что разбирательство вышло за планируемые рамки, Беттина встала.

— Уважаемые, так называемое посвящение было шуточным. Девушки устроили представление ради служанки.

— Неправда, — опять встряла Лика, — руководил посвящением Верховный понтифик! Значит, я посвящена!

Сюжет, развивавшийся в зале, по накалу страстей и эмоций не уступал голливудским блокбастерам. Жан, переставший скучать, весь превратился в слух.

— Девушка, ты забываешься, — вскочил Витторино, — своими речами ты роешь себе могилу!

Пожилой понтифик, смотря на Верховного коллегу, гневно произнес:

— Как можно было «играть» с посвящением богине?

Витторино осекся:

— Неужели вы верите глупой девчонке, она же не в себе!

Этот же понтифик повернулся к Лике:

— Девушка, ты утверждаешь, что стала весталкой. А как же обет целомудрия? Мы, кажется, собрались здесь именно поэтому.

Витторино выдохнул. Разбирательство сошло со скользких рельсов.

Лика покраснела:

— Жан совершенно не причастен к обвинениям уважаемой Беттины. Он приехал забрать меня из храма домой.

— Как можно забрать домой посвященную? Он тебе кто?

Лика засомневалась, как ответить, ведь Жан был для нее просто знакомым.

— Ну же, девушка, твое молчание говорит против тебя.

— Да он мне никто, просто друг.

Жан усмехнулся. Фраза «просто друг» в этом мире могла отправить девушку на тот свет практически сразу.

Беттина, вальяжно развалившись, промурлыкала:

— И чего мы тут еще выясняем? Она же во всем призналась.

— Но вину ее еще надо доказать.

Наконец Жан вступил в перепалку: