Тайный детонатор

В это время в конце коридора Сергей увидел полковника Банных. «Легок на помине, — подумал Сергей, глядя, как начальник штаба дает указания двум сотрудникам, и вздохнул. — Надо все-таки доложить, что ничего не вспомнил».

Но отвлекать начштаба Дружинин не решился. Поэтому в ожидании, когда закончится разговор, стал рассматривать фотостенды, развешанные на стенах коридора. Они были посвящены сотрудникам Управления. «На уборке урожая», — прочитал Сергей заголовок первого стенда. «Играем в волейбол», — гласил второй. «На ноябрьской демонстрации», — сообщал третий. Сергей остановился у третьего стенда. На одной из фотографий среди толпы сотрудников, одетых уже по-зимнему, один из них привлек его внимание. И не столько он сам, сколько его зимняя шапка — «пирогом». Такие носили многие. Высокого роста. Статный, он улыбался, держа плакат «Партия наш рулевой»; с другой стороны плакат держала улыбающаяся женщина, тоже одетая по-зимнему. Шапка — «пирогом»… Стоп! Как он, Сергей Дружинин, мог такое не заметить!

В это время рядом послышались шаги.

— Как дела, майор? — раздался голос Банных. — Что-нибудь вспомнили?

— Здравия желаю! — откликнулся Сергей. — Вы знаете, вспомнил. Немногое, но вспомнил. — И он указал на стенд, на демонстранта: — Вот в такой шапке был человек, вышедший из трамвая на последней до взрыва остановке. Только он был заметно выше.

Банных тоже посмотрел на стенд:

— Что же, неплохо. Хоть какая-то зацепка. А на фотографии? Не узнали? Это подполковник Зубов с женой. Многие у нас семьями ходят на демонстрации.

Начштаба еще раз глянул на фото, как будто хотел удостовериться в сказанном. Затем смерил Дружинина одобрительным взглядом:

— Тогда вперед! Ищите. Помощь нужна?

Сергей замялся. Он и сам хотел попросить хотя бы одного человека в помощь. Просить у Дедюхина? Как бы не так…

— Вообще-то нужна, — негромко сказал он. — Я же не местный, плохо знаю город.

— Тогда подождите минут пять.

Вскоре Банных вернулся. С ним был человек в милицейской форме, широкоплечий, среднего роста, по возрасту примерно такой, как Сергей.

— Вот вам и помощник, — объявил Банных. — Знакомьтесь, капитан Минин, один из лучших оперов угрозыска. Город знает, как свои пять пальцев. Да еще с машиной.

Минин и Дружинин пожали руки.

— Все, я побежал. Работайте, — подытожил Банных и удалился.

Машиной Минина оказался служебный милицейский «газик» синего цвета, который на удивление легко заводился на морозе.

— Куда направимся, товарищ майор? — спросил Минин, когда они сели в машину.

— В район взрыва. Походим по дворам, по домам.

— Кого ищем?

— Человека, похожего на этого, только заметно выше, — Дружинин показал фотографию, которую с разрешения Банных снял со стенда, и предложил: — Давай на «ты». Я — Сергей …

— Евгений, а лучше Женя.

Добравшись до микрорайона «Солнечный», они принялись за работу. Некоторые проживающие здесь видели очень высокого человека в шапке «пирогом», но затруднялись сказать, как его найти. И только парень лет двадцати, очевидно, студент, пояснил:

— Да это же Гороховский. Он у нас в политехе сопромат ведет.

— Где его искать?

— Только там, на кафедре. А где он живет? Где-то здесь, но где конкретно, не знаю.

— А теперь скажи, — Сергей тронул парня за локоть. — Есть у него черный портфель?

— Наверное, есть, — пожал плечами тот. — У нас каждый второй преподаватель ходит с портфелем.

Поблагодарив парня, Дружинин и Минин поехали в политехнический. Быстро узнав, где находится кафедра сопротивления материалов, они в одной из аудиторий застали доцента Гороховского. Тот консультировал студентов.

— Мила моя, — донесся до слуха Сергея голос, — расчет изгибной прочности балки начинается с определения опорных реакций. А вы пытаетесь сразу построить эпюру моментов. Вы ставите телегу впереди лошади.

Студентка молчала, отрешенно глядя в раскрытую тетрадь, которая лежала на столе у Гороховского.

Увидев вошедших, Гороховский поднялся. Показанные удостоверения произвели на него впечатление:

— Прошу уделить нам несколько минут, — сказал Дружинин.

Ростом Гороховский был не просто высокий, а очень высокий — под два метра. Предложив сесть, он чинно расположился напротив, снял очки и протер глаза:

— Догадываюсь, по какому поводу вы пришли. Слушайте, товарищи дорогие, это же ужасно! Это уму непостижимо! Я вчера утром был на кафедре, потом поехал домой. В три часа ко мне должен был прийти диссертант — я оппонирую кандидатскую. Едва дошел до подъезда, а тут взрыв…

Сергей понимающе кивнул и спросил:

— Игорь Леонидович, может, вы запомнили кого-нибудь из пассажиров трамвая № 3, особенно тех, кто вошел на остановке «Микрорайон “Солнечный”»? Как они были одеты? Что держали в руках?

Гороховский задумался, покачал головой. Видно было, что подобный допрос наводит его на мрачные мысли.

— Товарищи дорогие, рад бы, но… При моем высоком росте я могу видеть только головные уборы пассажиров.

— Ну, хотя бы это…

— Помню только, справа от меня стояли две женщины, слева парень. А вот вышли ли они на остановке «Микрорайон “Солнечный”», не помню.

— А на головах у них что было? — с нетерпением спросил Минин.