Тайный голос

Но потом с ней что-то случилось. Может, Луизелла слишком часто её целовала, забыв прежде утереть рот, или, может, купала (а купать кукол, если они не целлулоидные, строжайше запрещено); а может, виновата война – взрослые говорят, она столько всего разрушила. Но факт остаётся фактом: волосы у куклы куда-то исчезли, глаза провалились внутрь головы и, если встряхнуть, гремели, как погремушка, а прекрасная гладкая кожа облупилась, словно уши паршивой собаки.

По крайней мере, так вспоминали родители Коры, потому что сама она тогда то ли ещё не родилась, то ли была слишком маленькой, чтобы что-нибудь помнить.

А когда Коре исполнилось два с половиной года (возраст, по достижении которого каждый ребёнок, если верить родственникам, должен стать счастливым обладателем трёхколёсного велосипеда и куклы), всё из-за той же войны магазины игрушек были пусты, и ни одной куклы, кроме этой старой рухляди, найти не удалось, даже когда к поискам привлекли всех родственников и знакомых.

Рухлядь – вот как считали взрослые. Но сама Кора ни за что не стала бы использовать такое уродливое слово для своей любимой куклы – разве что размышляя о том печальном моменте её существования, когда она, как всякий тяжело больной человек, окажется на пороге смерти.

3

История о воскрешении Муммии была столь красивой и трогательной, что Кора никогда не уставала её слушать. Лучше всего эту историю рассказывал папа, он же был и главным героем. Мама, если честно, не верила в возможность восстановления бедняжки.

– Из этого старья ничего путного не выйдет, – говорила она. – Лучше выбросить.

Няня даже забрала Муммию и положила её в помойное ведро, собираясь спуститься во двор, – как раз подходило время, когда приезжал мусоровоз.

В этом месте у Коры, пусть даже она знала, что всё кончится хорошо, каждый раз замирало сердце. Она будто своими глазами видела, как несчастная Муммия, завёрнутая в грязную, измятую газету и выброшенная в ведро вместе с картофельными очистками и кофейной гущей, спускается вниз по лестнице, к окончательной гибели.

Неизвестно, была ли кукла тогда оскорблена унизительным маминым приговором или до смерти перепугалась и сквозь слёзы звала на помощь – никто из взрослых в любом случае её не слышал, потому что, будучи куклой, она могла кричать только Тайным Голосом, Которого Взрослые Услышать Не Могут.

Но Фортуне было угодно, чтобы именно в тот момент, когда няня с помойным ведром в руке спустилась вниз, собираясь отправить куклу в последний путь, дверь распахнулась, и в подъезд вошёл возвращающийся из конторы папа. Впрочем, это совпадение было бы совершенно бесполезным, если бы нога куклы вдруг не выглянула сквозь подвявшие листья салата.

– Что ты делаешь, транжира? – вскричал папа, поспешив спасти умирающую.

– Это синьора приказала: выбрасывай, говорит, – пыталась оправдаться девушка.

– О, женщины, какие же вы маловеры! Вот я вам покажу!

Воскрешение стало для папы делом чести. Он знал, что прекрасно умеет чинить самые разнообразные вещи, и был полон решимости доказать это всей семье. Перво-наперво он тщательно ошкурил лицо и руки куклы, а затем перекрасил их белой эмалевой краской для кастрюль, добавив чайную ложку сурика на банку «белого льда». Эту операцию Муммия перенесла стойко – никто не услышал от неё ни единой жалобы.

Однако краска, подсохнув, вся пошла ужасными буграми и потрескалась – экая неприятность. Тогда папа попросил у друга-доктора рулон пластыря и очень осторожно, стараясь обойтись без морщин, замотал им всё тело куклы, включая лицо и голову. Правда, в отличие от египетских мумий, ноги её он спелёнывать не стал.

Предполагалось, что пластырь будет выглядеть как новая кожа, но это оказалось совсем не так. Проведя пальцем по забинтованному лицу, Кора сперва грустно вздыхала:

– Бу, бедязка.

И только после того, как Муммия по меньшей мере дюжину раз ответила ей: «Нет, что ты, со мной всё хорошо, просто у меня такой цвет лица, ни на кого не похожий», – убедилась, что повода для печали нет.

Что же касается воскрешения, папа закончил работу, набросав на лице куклы химическим карандашом новую пару глаз, а для рта и щёк использовал помаду жены.

Кора, которой не с чем было сравнивать, приняла подарок с большим воодушевлением. Она просто влюбилась в куклу. А вот зашедший в гости несколько дней спустя дядя Нандо рассмеялся:

– Напоминает мумию из египетского музея.

– А то ты со своей лысой башкой тут главный красавец! – возмутилась кукла, не терпевшая критики.

Но поскольку говорила она Тайным Голосом, никто, кроме Коры, не мог её услышать. А Коре кто-то рассказал, что мумия, выставленная в египетском музее, – это мумия принцессы, погребённой вместе с горшочками мёда, мешками пшеницы, скамеечкой для ног и большой коллекцией париков.

– Ты моя принцесса! – воскликнула она, целуя куклу. – Моя прекрасная принцесса Муммия.

Так это имя и осталось за куклой.

4