Тайный Круг

— Целитель Манеголь страдает от желудочных колик, высокой температуры и обезвоживания, — сказала она капитану с явной тревогой на лице. — И начальник порта тоже болен. Эта неизвестная болезнь начинает распространяться.

Келиан быстро осмотрела Рольфа, которому было хуже всех, и больных матросов. Ее лицо побледнело.

— Устройте их поудобнее, — приказала целительница. — И давайте им пока воду. Я принесу что-нибудь, чтобы облегчить боль и жар. — Она покачала головой. — Я должна попросить помощи в храме. А вы пока держите всех ваших людей на корабле.

Капитан застонал.

— У нас еще пять человек на берегу. Несколько моих ребят отправились их искать.

Целительница с невольным ужасом взглянула на толпы народу на причалах:

— Когда они придут, не выпускайте их с корабля, капитан. Я сообщу лорду Байту. — Она благодарно кивнула ему и поспешила на причал.

Капитан смотрел, как Келиан торопливо пробирается через кучи корзин и мешков, проталкивается сквозь толпу моряков, докеров и торговцев, спешит пройти через суматоху процветающего порта. И думал о том, что не удивится и ни в чем ее не обвинит, если она не вернется.

* * *

Линша уже освободилась с дежурства и собралась идти в конюшню проведать Сестру Ветра, когда ее догнал сержант Амвольд. Седоволосый сержант был сильно встревожен и даже не ответил на ее салют.

— Нас вызывают на повторное дежурство. Собираемся у ворот, — приказал он и так быстро ушел созывать остальных, что Линша не успела даже спросить, в чем дело.

Рыжая стражница тихонько фыркнула себе под нос. Ночное дежурство выдалось утомительным, и ей так хотелось отдохнуть. Но не удалось.

Собрав свой озадаченный патруль, сержант Амвольд объявил новый приказ:

— Капитан «Вьюрка» недосчитывается пяти матросов. Их нужно как можно быстрее найти и вернуть на корабль. Нам приказано обыскать все городские таверны, бордели и игорные дома. У меня есть список этих матросов. Начнем с улицы Куртизанок, потом пойдем на юг к переулку Ловкачей.

Остальные патрульные недовольно заворчали, но Линша встревожилась. Это было странное поручение. Как правило, городская стража не занималась поисками пропавших моряков — разве что речь шла о преступлении или о чем-то из ряда вон выходящем. Женщина взглянула в сторону ворот и увидела, что все патрули стражи — и дневные, и ночные — направляются в портовый район. Сложив два и два, Линша прищурилась.

— Это как-то связано с той болезнью, от которой умерли моряки на палантасском корабле? — спросила она.

Сержант закатил глаза. Он явно не рад был услышать этот вопрос.

— Нам только сказали, что эти люди, возможно, больны, и что их нужно вернуть на корабль. Вот и все.

Больше не говоря ни слова, он повел пятерых патрульных обратно в переулки в южной части портового района. Они безуспешно обыскивали таверны и питейные заведения до самого полудня, когда сержанту Амвольду удалось найти в канаве у пивного бара мертвецки пьяного молодого человека, по описанию похожего на одного из матросов «Вьюрка». Матрос казался здоровым, но Амвольд не хотел рисковать. Он приказал принести носилки, крепко завязать хихикающего парня в одеяло и закатить на носилки палками, и отправил двоих патрульных с этими носилками на «Вьюрок», строго-настрого приказав не прикасаться к матросу и немедленно возвращаться. Может быть, остальных моряков уже разыскали другие патрули, и тогда можно будет разойтись до вечера.

Патрульные вернулись с корабля с пустыми носилками и страшными новостями. Начальник порта умер, старший помощник «Вьюрка» при смерти, семеро матросов больны. Из пяти моряков удалось найти только троих.

Стражники встревоженно переглянулись и вернулись к поискам. Весь этот трудный, длинный, жаркий день они ходили по переулкам, тавернам, гостиницам и пивным барам и обыскивали каждую комнату, кухню, магазин, общественный дом и туалет в поисках двух недостающих матросов. Новости о поисках и о смерти начальника порта разнеслись по гавани, как саранча на ветру, так что к двум часам дня поисками двух моряков занималась половина населения портового района. Вторая половина давала советы и критиковала действия стражи, но, опасаясь заражения, делала это за закрытыми дверями.

Сержант Амвольд предпочел бы критиканство. Многие добровольные помощники принимались за дело со слишком большим энтузиазмом, и в результате патруль вместо того, чтобы заниматься поисками, вынужден был прекращать скандалы и успокаивать разгневанных хозяев. К трем-четырем часам дня патрульные окончательно выбились из сил, взмокли, им хотелось пить, и терпение у них заканчивалось.

Дважды сержант отправлял патрульных к штабу, чтобы узнать, не нашли ли уже пропавших, и оба раза гонцы возвращались с плохими новостями и с приказом продолжать розыск.