Тайный враг

— Я не думаю, не понравилась, и все. Значит, близко подпускать нельзя. В нашем деле чутью доверять надо.

— Понятно. А вот мне кажется, что доверять людям нужно, — возразила Виктория Павловна. — Это бедная мать-одиночка.

— Мне кажется, я ее раньше видел, — задумчиво пробормотал Жорж. — Если придет к вам, я пропущу. Но вы поосторожнее. Если что — я рядом.

Виктория Павловна вызвала Анну Вадимовну.

— Собирайся, поедем, — сказала она, — вот по этому адресу. Нужно барышню одну отыскать. Приходила ко мне, просила, чтобы мы ребеночка ее малолетнего временно поселили у себя, пока она на заработки съездит. Выбила я ей это разрешение. А она не идет больше. Может, что случилось. Нужно проверить. Совсем молодая девчушка, одна, с ребенком. Мало ли что. Тут недалеко, в частном секторе. Она сказала, что снимает у бабки угол. Посмотрим. Нельзя человека в беде бросать.

Жорж довез Анну и Викторию до дома Крокодила. В окне мелькнуло лицо Косаревой. Она внимательно посмотрела на непрошеных гостей. Они ее не заметили.

За их спинами образовался Крокодил, подошел к дому с улицы:

— А что вы, господа хорошие, здесь делаете?

Дамы ахнули, сильно испугавшись. Жорж принял боевую позицию, закрыв женщин своим телом.

— Вы нас так испугали, — прошептала Анна.

— Подкрался, как леший, незаметно, чуть инфаркт не нажила, — простонала Виктория. — О, это вы, Топорков?

— Вы меня узнали? Да, это я, Топорков. Не бойтесь.

— Может, вы нам поможете, подскажете — по этому адресу проживает Сверчкова Валентина? Она нам сама его дала, — протянула Крокодилу бумажку с адресом директриса.

Крокодил скривился:

— Она вас обманула. Никакая она не Сверчкова. И вообще, гоните вы ее в шею, как увидите. Опасная она.

Из окна за ними внимательно наблюдала Косарева. Крокодил оглянулся, поймал ее взгляд, заволновался:

— Нельзя вам тут быть. Идите, идите отсюда. — Он повернулся к Жоржу. — Да забирай ты своих баб, ради бога.

И Крокодил, сутулясь, пошел в дом.

— Я говорил, что лицо ее мне не понравилось, — напомнил Жорж, хватая телефон. — А вы… Вызову подмогу, мы эту подозрительную малину на раз разнесем по кочкам.

— Что вы, не нужно, поехали обратно. Зачем совать палку в муравейник? — испугалась Анна.

— А я теперь вам буду верить. Честное слово, поехали, Жоржик, — уговаривала его Виктория Павловна.

— Вспомнил, она на дискотеках часто зажигала, — осенило Жоржа. — Только прикид другой, да прическа, это меня круто сбило. Травку курит… Та еще мать-одиночка. С целым полком отцов в придачу.

— Ты сегодня так рано, девочка, я рада, давай чайку попьем. А хочешь — у меня супчик есть. Постный, зато свеженький, — обрадовалась Доминике Елизавета Андреевна.

— С удовольствием. Сейчас руки помою.

Хозяйка стала накрывать на стол.

— Елизавета Андреевна, у меня к вам просьба, дайте мне то кольцо, — попросила Доминика, вернувшись в комнату.

— Понадобилось?

— Заложу. Мне деньги нужны, — сообщила Доминика.

— Это хороший перстень. Я немного разбираюсь, у меня дед был известным ювелиром. Жалко.

— Не жалейте, несчастливое оно, ничего хорошего колечко мне не принесло. Его подарил мне муж как обручальное. А семья распалась… Потом я подарила его своей названой сестре. И потеряла ее. Так пусть послужит восстановлению справедливости.

Когда Юрий Владимирович вернулся домой, Диана как всегда вязала. Юрий Владимирович поцеловал ее в лоб:

— А ты почему дома?

— Отпустили домашнее задание выполнять, — улыбнулась Диана.

— А ты что — в школе учишься? — не понял отец.

— Я про школу уже забыла, тут у вас поинтересней. У меня заказ, видишь? Вяжу новый костюм Ритке. Она собирается часто в свет выходить. Ей понравилось.

Юрию Владимировичу было неприятно все, что связано с Ритой, но он промолчал и сменил тему:

— Как роман?

— Мой или твой? — хитро подмигнула Диана. — Мой в начальной стадии, твой — нужно завершать тебе самому. Я тут прослушала молодое дарование и пришла к выводу, что как потенциальный ухажер он на безрыбье сгодится. А вот как писатель… Тексты типа «графиня изменившимся лицом бежит к пруду» ты и сам благополучно можешь написать, помощники не требуются.

— Спасибо, дочь. Вот зачем нужны дети — утешить в старости, — потрепал ее по щеке отец.

Диана прыснула со смеху:

— Ты еще до нее доживи, Ромео.

Юрий Владимирович засобирался, и Диана удивленно спросила:

— Ты куда? Уж не в Радужное ли?

— Да, — почему-то виновато кивнул Юрий Владимирович.

— Зачастил, папаша, ох зачастил, — погрозила ему Диана. — А работа? Вон лист в машинке торчит. Пожелтел уже, наверное.

— Я утром поработал, можешь проверить, — защищался Юрий Владимирович.

— А как я пойму — много ты написал или нет?

— Как там у великих — ни дня без строчки. Я свою строчку уже написал, значит, свободен, — заявил отец.

— А зачем тебе в Радужное?

— Даже не знаю, что тебе ответить. Придумай повод сама, ты же у меня умница.

Отец и дочь понимающе переглянулись.

Борюсик сидел на трибуне для гостей, пил воду из бутылки и наблюдал, как монтируют декорации и как Ольга распоряжается художниками. Неожиданно сзади прозвучало:

— Добрый день.

Борис вздрогнул: за ним стоял Николай Николаевич.