Таис Афинская. Роман

Старший жрец снисходительно улыбнулся, ударяя в небольшой бронзовый диск и одновременно повелительным кивком приказывая переводчику покинуть зал. Приглаживая бороду, вавилонянин заторопился. Очевидно, избранные танцовщицы храма показываются далеко не всем. Эрис, вдруг что-то вспомнив, поспешила к себе. Из незаметной двери между слонами явились две девушки в одинаковых металлических украшениях на смуглых гладкокожих телах, косо надетых широких поясах из золота, ожерельях, ножных браслетах, серьгах большими кольцами и сверкающих крупными рубинами налобниках на коротких жестких волосах. Лица их, неподвижные, как маски, с сильно раскосыми и узкими глазами, короткими носами и широкими полногубыми ртами, были похожи, как у близнецов. Похожими были и тела обеих странного сложения. Узкие плечи, тонкие руки, небольшие, дерзко поднятые груди, тонкий стан. Эта почти девичья хрупкость резко контрастировала с нижней половиной тела - массивной, с широкими и толстыми бедрами, крепкими ногами, чуть-чуть лишь не переходящей в тяжелую силу. Из объяснений старшего жреца эллины поняли, что эти девушки - из дальних восточных гор за Рекой Песков. В них наиболее ярко выражена двойственность человека: небесно-легкой верхней половиной тела и массивной, исполненной темной земной силы нижней.

Таис усомнилась, могут ли они танцевать.

- Жены небольшого роста всегда гораздо более гибкие, чем те, которые подобны корам и величественным статуям. Я совсем не знаю этих народов из далеких восточных гор и степей, куда не проникали шагатели Александра.

Короткое приказание - и одна из девушек уселась на пол, скрестив ноги, и ритмически захлопала в ладони, звеня блестевшими в свете факелов браслетами. Другая начала танец с такой выразительностью, какую дает лишь талант, отточенный многолетним учением. В отличие от танцев Запада ноги принимали малое участие в движениях, зато руки, голова, торс совершали поразительные по изяществу изгибы, раскрывались пальцы, подобно цветкам.

Таис разразилась рукоплесканиями одобрения. Танцовщицы остановились и по знаку жреца исчезли.

- Они очень своеобразны - эти девушки, - сказала Таис, - но я не понимаю их обаяния. Нет гармонии, харитоподобия.

- А я понимаю! - вдруг сказал молчавший все время Лисипп. - Вот видишь. Мужчина знает, что в этих женщинах сочетание двух противоположных сил Эроса.

- И ты согласен, учитель? - усомнилась Таис. - Зачем же следуешь ты всегда совершенству в своем искусстве?

- В искусстве прекрасного - да, - ответил Лисипп, - но законы Эроса иные.

- Как будто поняла, - пожала плечами Таис. - И ты считаешь, что Эхефил того же мнения?

- Похоже, раскосые девчонки вылечат его, - улыбнулся Лисипп.

- И Клеофраду они понравились бы тоже? Он так трудился над Анадиоменой, выбрав меня. Зачем?

- Не могу говорить за того, кто перешел Реку Забвения. Сам я думаю так: ты не Лилит, а, как они называют своих небесных гетер, апсара. Владеть тобою, взяв у тебя все, что можешь ты дать, суждено лишь немногим, способным сделать это. Для всех других - бесконечно снисходительные, безумные и пламенные Лилит. Каждый из нас может быть их избранником. Сознание щедрости Лилит ко всем мужам тревожит наши сердца и необоримо влечет к ним памятью прошлых веков.

- А Эрис, по-твоему, кто?

- Только не Лилит. Она безжалостна к слабостям и не снисходительна к неумению. Эхефил увлекся носительницей образа. На его беду, и образ и модель оказались одним и тем же.

- Клеофрад говорил о своем увлечении мной.

- Для него это было бы еще хуже, чем для Эхефила. Эхефил хоть молод.

- И по-твоему, меня уже нельзя любить? Благодарю, друг мой!

- Не пытайся корить меня за попытку разобраться в твоем настроении. Ты знаешь, если захочешь, к твоим ногам упадет каждый. Этот жрец, все познавший и преодолевший, сражен тобою. Как это просто для такой, как ты! Всего несколько взглядов и поз. Напрасно, ты не ответишь ему, как Лилит. Сидит в тебе наконечником копья испытанное тобой чувство, достойное апсары. Полагаю, ты была возлюбленной Александра и ему отдала всю силу Эроса!

Таис залилась краской.

- А Птолемей?

- Ты родила ему сына - значит, его Эрос к тебе сильнее, чем у тебя к нему, иначе была бы дочь.

- А если бы поровну?

- Тогда не знаю. Могло бы быть и так и этак… Хозяева наши вежливо ждут нашего ухода.

Они поблагодарили жрецов, повторили просьбу об Эхефиле и пошли по темному храму в свои кельи. Четыре горящих в преддверии факела отмечали время, оставшееся до рассвета.

- Благодарю тебя, Лисипп. Когда ты со мной, я не боюсь наделать глупостей, - сказала Таис на прощанье, - твоя мудрость…