Тающий человек

— Отличная драка, — крикнул я ему. — Я забрал свой выигрыш. Когда голова пройдет, нам стоит поболтать о некоторых вещах.

Я отъехал и, проехав километра полтора, выкинул ключи в окно.

С максимально возможной скоростью я отправился на север и к пяти часам был в Таллуаре, небольшом городке на восточной стороне Лак Аннеси. Я снял номер в “Аббей” с видом на озеро — я уже останавливался здесь раньше. Затем я позвонил Уилкинз и поймал ее в тот самый момент, когда она выходила из конторы. Разговор был долгим. Она кудахтала как наседка, вся в волнении по поводу того, что ей не удалось застать меня по номеру Анзермо.

О генерале Сейфу Гонвалле и миссис Фалии Максе у нее не было никаких сведений, кроме тех, которые были достоянием общественности: он был главой своего правительства, а она — женой министра сельского хозяйства. Она не смогла найти вообще никакой информации о мисс Панде Бабукар. Но один из наших лондонских информаторов сообщил, что “Юнайтед Африка”, одна из фирм О'Дауды, уже получила монопольные права и концессии на разработку полезных ископаемых от предыдущего правительства. Однако произошел военный переворот, к власти пришел Гонвалла и переговоры о концессиях были прерваны. Я понимал, какое раздражение это все должно было вызывать у такого человека, как О'Дауда. Вряд ли, подумал я, он смирился с этой неудачей. И еще я подумал, что это докажет то, что завернуто в вощеную бумагу.

Она встречалась с Гаффи, но ничего не смогла у него узнать о каких-либо еще анонимных письмах, касающихся О'Дауды. Однако он сказал, что ему хотелось бы связаться со мной и не могла бы она сообщить ему мое настоящее местопребывание или телефон. Я обдумал это, решил, что это мне никак не повредит и назвал телефонный номер в “Аббей” — Таллуар 8-8-0-2. Затем я сказал ей, что я наконец нашел “Мерседес” и очень скоро вернусь в Лондон и разберусь со счетами, которых, несомненно, уже поднабралось достаточно.

— С вами лично все в порядке? — спросила она.

— Я цел и невредим, — сообщил я, — кроме небольшой царапины на левой руке, которую я перевязал очень грязным носовым платком. За мной гналась мисс Панда Бабукар. На ней были только розовые трусики и бюстгальтер.

На другом конце провода Уилкинз откашлялась, но ничего не сказала.

— Какая-нибудь еще информация? — спросил я.

— Три или четыре раза звонила мисс Джулия Юнге-Браун, — сказала она, — и спрашивала, где вы. Я решила, что говорить не стоит. Ах, да, еще одна вещь. Во вчерашнем выпуске “Таймс” помещено объявление о предстоящем бракосочетании Кэвана О'Дауды с некоей миссис Мирабелль Хайзенбахер.

— Напомни, чтобы я послал цветы, — сказал я и повесил трубку.

После этого я позвонил Денфорду в Шато де ля Форклас. Я сказал ему, где находится машина, чтобы он передал О'Дауде, когда тот вернется. Моя работа была закончена. Через несколько дней я пошлю счет.

— Вы спускались к машине? — спросил он.

— А вы знаете, какая холодная вода в озерах, даже в сентябре? — сказал я.

— Если вы нашли сверток, — сказал он, — я хотел поговорить с вами, конфиденциально и как можно быстрее. В конце концов, это я рассказал вам о тайнике. И это может пойти, пойдет вам на пользу.

— Я подумаю, — сказал я.

— Где вы находитесь?

— Я скажу вам, если вы пообещаете мне не сообщать это О'Дауде. — Я знал, что я могу быть абсолютно спокоен на этот счет.

— Я обещаю.

Я назвал ему адрес.

После этого я позвонил в ресторан и попросил принести мне бутылку виски и пару бутылок минералки “Перрье”. Я взял первую порцию напитка с собой в ванную и провел там с ней добрых полчаса. После ванны я оделся, налил себе еще виски с “Перрье” и развернул сверток. Под бумагой находился толстый запаянный полиэтиленовый пакет, а внутри него — две шестнадцатимиллиметровые фотопленки и катушка с магнитной лентой.

Я взял одну из пленок, подошел к окну, отмотал сантиметров пятьдесят и поднял ее к свету. Увиденное меня не удивило. У частного детектива есть шестое чувство, инстинкт предвидения, что иногда мешает насладиться жизнью в полной мере. На отрезке пленки, который я держал перед глазами, была запечатлена в основном Панда Бабукар, с широкой улыбкой на лице, совершенно голая и готовая к действию. Африканец на заднем плане был достаточно широкоплечим, чтобы выдержать любое испытание, но несмотря на это он, казалось, немного нервничал по поводу своего положения, и это было мне вполне понятно. Я не стал разматывать пленку дальше. Я считал, что если нужно смотреть порнографию — а небольшие эпизодические порции не приносят вреда, разве что делают жизнь немного более серой, чем ей следует быть — то это лучше делать после обеда и под бренди. Я уже пообещал себе, что пообедаю в “Оберж дю Пер Бис” на набережной, поэтому я не хотел портить себе аппетит.