Сергей Доренко: И он собрал пресс-конференцию прямо в здании Газпро… Госстроя – теперь там Совфед – я пролез через парапет, перелез через… Одним словом, сделал чудеса, и больше того – чудо заключалось в том, что я задал вопрос. Я ему сказал: «Вы по голосам, по количеству голосов, человек № 2 в стране, в Советском Союзе. Когда вы уберете лицо № 1?» – спросил я.
Познер: Хорошо… Так «бабушкас» – это кто?
Сергей Доренко: Ельцин показал на меня…
Познер: Это чудная история!
Сергей Доренко: Ельцин показал на меня и сказал: «Он – провокатор!» И вы не представляете, зал стал сгущаться, и «бабушкас» пошли тащить меня за пиджак назад.
Познер: То есть, они кто?
Сергей Доренко: Маньяки, зомби…
Познер: А почему с американским или английским акцентом?
Сергей Доренко: Потому что…
Познер: Они же не оттуда?
Сергей Доренко: Потому что их интервьюируют постоянно, и в то время их интервьюировали постоянно ваши американские коллеги…
Познер: Кого интервьюировали?
Сергей Доренко: …изображая из них русский народ.
Познер: Вы имеете в виду диссидентов?
Сергей Доренко: Нет… Это демократические бабушки, которые героизируют… героизировали Ельцина в свое время. Собственно, и вас они героизируют. Вы их герой, потому что вы – герой русскос…
Познер: Я не об этом. Почему-то я не знаком ни с одной, поэтому я вас так спрашиваю. Мне было бы интересно как-нибудь…
Сергей Доренко: Боже мой! Выйдите на площадь, скажите: «Русско-демократично бабушкас…
Познер: И сразу…
Сергей Доренко: …я – Познер!» Они придут просить автограф. Прошу вас!
Познер: Хорошо, хорошо. Я скажу, что это благодаря Сергею Доренко.
Сергей Доренко: И шестидесятники, шестидесятники…
Познер: Оставим их в покое пока.
Сергей Доренко: Ужасные люди, да…
Познер: И еще один вопрос: кто такие, вот с ваших… «правильный ли народ его слушает?» Правильный народ – это кто?
Сергей Доренко: Правильный народ – это инетовский народ. Рунетовский народ, то есть…
Познер: А…
Сергей Доренко: Я, дело в том, что я сам очень оттуда, и должен сказать, что вообще всю информацию, в основном, теперь получаю из интернета. Всю информацию. И если человек, с моей точки зрения, не в интернете, то он значит пленен либо рулем – ну, не может в этот момент, за рулем, и тогда он на радио, на радио…
Познер: Ну конечно, конечно, вы в плену…
Сергей Доренко: Это и есть правильный человек.
Познер: Это правильный человек?
Сергей Доренко: Да. Человек, который смотрит телевидение, не может быть правильным.
Познер: По определению?
Сергей Доренко: По определению! Потому что на телевидении…
Познер: А которые вас смотрели?
Сергей Доренко: Э… Дело в том, что в то время…
Познер: Другие люди были?
Сергей Доренко: В то время, в то время не было такого Инета.
Познер: Но радио-то было! И вот это вот было…
Сергей Доренко: Радио было, радио было… Ну я сам себя ни разу не смотрел. Согласитесь, что я сам себя…
Познер: Ну согласитесь, что вас смотрели такие же, как и смотрят сегодня!
Сергей Доренко: Нет.
Познер: Нет?
Сергей Доренко: Нет.
Познер: Все-таки нет…
Сергей Доренко: Люди мигрировали в интернет.
Познер: Хорошо.
Сергей Доренко: Я считаю, что человек, смотрящий телевидение, априори позволяет пригласить вам себя на танец, и вы ведете в танце – ведь телевидение нельзя кликнуть. Невозможно! И в этом проблема телевидения. Вы – талантливый танцор, и я говорю сейчас конкретно о вас, но в основном танцоры бесталанные. И когда человек позволяет вам…
Познер: А что, радио – это другое, что ли? Радио… я обожаю радио!
Сергей Доренко: Радио – это форум, радио – это продление форума. Нет.
Познер: Но ведь тоже там есть талантливые танцоры, а есть совершенно бездарные.
Сергей Доренко: Нет. Я строю…
Познер: Могу их назвать даже, и вы их знаете! Бездарных радиотанцоров…
Сергей Доренко: Я строю… Я строю радио как форум. У меня, у меня танцоры…
Познер: Вам звонят…
Сергей Доренко: Да! Мы и есть телефо…
Познер: И дураков очень много.
Сергей Доренко: Дураки тоже живописны. Деды Щукари, всевозможные деды Щукари…
Познер: На самом деле, я хотел с вами… если всерьез… Я хотел с вами говорить о журналистике.
Сергей Доренко: Интересно!
Познер: Я хотел с вами говорить о журналистике, потому что… ну… да потому что это очевидно, что вы в российской журналистике фигура особая, очень известная, очень яркая… и, наверное, думаете о том, чем вы занимаетесь. Так вот… Вы сами говорите: «Журналистика – это наслаждение, это странноватый способ рефлексии, это способ думать. Для меня журналистика – это счастье быть». Вы сейчас готовы это повторить?
Сергей Доренко: Да. Я встаю каждый день в 5 утра, если я дождусь будильника. Иногда – в 4. И я ложусь для этого в 9-10. Я еду… я еду на работу так, чтобы приехать в 6–6:15. И у меня нет редакторов, я сам готовлюсь… Я к тому, что это счастье…
Познер: Понимаю.
Сергей Доренко: И я уже много раз говорил… все воспринимают это за шутку… все акционеры – придурки. Почему – объясню. Если бы они мне не платили, я б им платил. Я бы им платил за счастье быть в эфире. Я бы грабил прохожих!