Так начиналось…

В начальной схеме фитоценоза еще немало пробелов. Наука еще не расшифровала многих деталей. Вот животный мир. Его связи с растительностью только-только устанавливаются. Насколько они важны, свидетельствует хотя бы история, рассказанная Сукачеву весной 1918 года энтомологом Холодковским.

Основоположник школы лесных энтомологов Николай Александрович Холодковский заведовал кафедрой в Лесном институте. Его специальность весьма узка — борьба с насекомыми, вредителями деревьев. Круг его научных интересов значительно шире. Наблюдая за хермесами, паразитирующими на хвойных, энтомолог не выпускал из поля зрения и прочих обитателей леса, в особенности птиц. Это естественно: птицы — ассенизаторы леса, они очищают его от мириад вредных насекомых.

Ознакомившись с сукачевской схемой фитоценоза, Холодковский подошел к своему младшему товарищу:

— Весьма любопытные обобщения намереваетесь сделать. Наша кафедра готова помочь. Смею заметить, коллега, что раздел «Животный мир» не так уж пуст, как у вас обозначено. Наши бабочки вам кое-что подскажут.

…Еще в 1700 году знаменитый энтомолог Реомюр (он же физик, «коллега» Цельсия и Фаренгейта) открыл в природе любопытное явление. Он обнаружил, что у капустной бабочки, точнее — у ее гусеницы, есть злейший враг — апантелес. Энтомологи заинтересовались этим явлением. Взаимоотношения насекомых, попав под увеличительное стекло науки, показали, что каждому вредителю растений противостоит энтомофаг — пожиратель этого вредителя. К началу нынешнего столетия возникла идея использовать энтомофагов для биологической борьбы.

Первым шестиногим союзником человека стала божья коровка — родолия.

Когда в Калифорнию случайно попал желобчатый червец, он стремительно стал размножаться. Этому способствовали более благоприятные, чем на его родине, в Австралии, условия. Апельсиновые рощи Калифорнии оказались под угрозой съедения.

Почему же червец не вредил хозяйству в Австралии? Энтомологи установили, что там его держала в черном теле божья коровка. Ее незамедлительно доставили в США. На пересылку и разведение родолии были затрачены немногие сотни долларов, но спасла она фермерам многие миллионы.

О чем говорит эта история? О том, что отношения между организмами в живом сообществе уравновешены и завязаны в железную цепь закономерностей. Апельсиновое дерево — червец — родолия. Это всего три звена из цепи, а вся она составлена из десятков и даже сотен звеньев. Надо точно знать роль и место остальных звеньев. Не набросится ли божья коровка, покончив с червецом, на других насекомых, полезных в фитоценозе? Дать ответ на этот вопрос можно, лишь досконально изучив отношения полезных и вредных организмов в искусственном сообществе, в данном случае в апельсиновой роще.

В естественных, природных, сообществах эти связи еще более сложны. От насекомых цепочка тянется к птицам, к животным.

Проследим простейшую цепочку питания в природе. Заглянем в каракумский саксаульник. Ранней весной он кишит насекомыми — чернотелки, долгоносики, муравьи. Невзрачными листиками саксаула не брезгуют грызуны — песчанки, тушканчики. Песчанка — лакомство змей и беркута. Эта птица не откажется и от дневной ящурки, питающейся муравьями. Беркут вьет гнезда в пустыне только на деревьях. Итак: дерево — насекомое — животное — птица — дерево. Цепь эта свидетельствует, что растительные сообщества теснейшим образом связаны с сообществами животных.

Профессор Холодковский увлекся идеями Сукачева и уже через три года опубликовал работу «Сожития и общества животных». Она существенно дополнила схему фитоценоза, заставив взглянуть на него не только как на нечто целое, но и как на часть какой-то еще более сложной системы.

В начале тридцатых годов по инициативе В. Н. Сукачева Академия наук СССР организует ряд экспедиций в Сибирь и на Дальний Восток. Это было время, когда в лексикон страны входили такие слова, как Ангарстрой, Комсомольск, Черемховоуголь.

Топор строителей врубался в кедровые рощи Забайкалья.

Геологи рыскали по тайге в поисках бокситов, угля, олова.

Костры первопроходцев освещали самые глухие закоулки сибирских лесов.

Иногда случалась беда: спичка или окурок, брошенный под крону кедра, порождали в тайге сплошную стену огня. Годы проходят после пожара, прежде чем кедр вернется на старое место.

И тут ботаник, приводящий лес «в известность», должен приглядеться к нему повнимательнее. Кедр в лесу не один. Есть у него враги, должны быть и друзья. Да и сами деревья живут дружным сообществом. А всякому лесному сообществу, как и всякому живому существу, свойственна тенденция к развитию. Все движется в природе, все взаимосвязано.

Миллионами лет механизм естественного отбора и борьбы за существование создавал очень запутанную сеть разного рода устойчивых связей.