Талисман валькирии

Он подошел к девушке, погладил по волосам, и Клео закрыла глаза. От мужчины исходило невероятное тепло, она была готова раствориться в нем. Трой взял ее лицо в ладони. Взгляд мужчины скользнул по ее закрытым глазам, щекам, словно хотел удержать в памяти каждую черточку. Клео почувствовала его горячее дыхание, и сердце ее забилось быстрее. Внезапно Трой нагнулся и жадно поцеловал девушку в губы.

Но объятия и поцелуй были недолгими, внезапно с небес посыпались крупные капли дождя.

— Ну, вот и дождь пошел… — прошептала девушка.

Стук капель по листьям усилился, предвещая настоящий ливень. Трой взял Клео за руку, и они побежали по тропинке обратно в мотель. В вершинах деревьев шумел ветер. Они бежали, не оборачиваясь. А Клео испытывала странное чувство, словно кто-то стоял на вершине холма и смотрел им вслед.

* * *

Клео и Трой вовремя добежали до мотеля — в следующее мгновение начался ливень, и послышались раскаты грома. Словно обезумевшие, молодые люди ворвались в номер и сразу скинули с себя влажные от дождя куртки и обувь.

Девушка бросилась в ванную, на ходу снимая кофточку. Большие белые полотенца для сауны висели на крючке. В крошечной комнате было очень тепло, работала настенная батарея. Клео развесила одежду и замоталась в одно из полотенец.

Когда она вышла, Трой стоял возле тумбочки в расстегнутых джинсах и без верхней одежды. Плечи и спина у него были широкие, крепкие. Мужчина налил в квадратные стаканы для виски травяной ликер. Повернувшись, он увидел Клео. Осмотрев ее с ног до головы, протянул стакан с темной жидкостью, источавшей едва уловимый запах лакрицы.

Клео бросило в жар, она почувствовала, как начало жечь щеки. Девушка пыталась, но не могла оторвать взгляд от полуобнаженного мужчины. Вероятно, она сейчас выглядела нелепо, впервые увидевшая голое тело.

На широкой мускулистой груди следователя висел армейский жетон и маленький клык животного на кожаном шнурке. Справа темнела небольшая татуировка ворона, сидящего на солнце.

— Выпей — согреешься, — сказал Трой, залпом опрокинул свою порцию, поставил пустой стакан на тумбочку и пошел в ванную.

Клео медленными глотками выпила пряный травяной ликер. Внутри стало тепло, голова слегка закружилась, вспомнился поцелуй в лесу. Девушке показалось, что пару глотков мало, и она налила еще.

Трой вышел из ванной, на его бедрах было лишь полотенце. Клео закрыла глаза. Для девушки, у которой так давно не было мужчины, это было настоящей пыткой.

Неожиданно Клео почувствовала руки мужчины на своем лице и чуть вздрогнула. Ее окатило приятным теплом, Клео ощутила, как в ее самом нежном месте стало влажно.

Не желающий больше терпеть Трой запустил руки в ее волосы, и их губы соприкоснулись в танце жадных поцелуев. От каждого его прикосновения Клео вздрагивала всем телом. Его руки, казалось, были повсюду — ласкали и гладили ее раскаленное от страсти тело.

Трой поднял Клео на руки и уложил на широкую кровать. Освободил их от полотенец, единственной преграды, и прижался к ней телом. Клео тяжело дышала, постепенно приходя к пику наслаждения от ритма плавных движений, утопая в бурном водовороте страсти и любви…

Обессилившие Клео и Трой крепко обнялись и сладко уснули. И Хнос распорядилась так, чтобы к ним пришло одно видение.

Эпизод XIX

3 000 лет назад. Остров Готланд

…На темном звездном небосводе висела огромная луна. Одур и Ванадис находились посреди туманной поляны возле королевской гробницы. Возродившаяся в прекрасном женском девичьем теле богиня любви плакала горькими слезами и умоляла возлюбленного вернуться.

— Прошу тебя, любимый, — Ванадис прикоснулась холодными ладонями к лицу воина. — Мы начнем вместе новую жизнь.

Но Одур оставался непоколебим.

— Это невозможно. Повелитель знает, что ты покинула Асгард и возродилась в человеческом теле, — Одур убрал почерневшие руки богини от своего лица и крепко сжал их. — Из-за тебя случилось много несчастий… Ты должна быть наказана, Ванадис. Такова воля праотца. Подчинись Одину, и я обещаю, что ты не почувствуешь боли, уснешь сладким сном и отправишься в родной край.

Темная сторона в сердце богини продолжала набирать силы, пытаясь переманить воина на свою сторону.

— Пойми же, любимый. Один не ведает, каков мой новый облик, и никогда меня в нем не узнает. Мы можем сбежать вместе в любой мир.

Вададис беспощадно продолжала лукавую игру. Но с глаз богини больше не капали золотые слезы, а глаза не светились солнечным светом. Слезы были черны, как земля, а очи темны, как ночь. Лишь только половинка золотого сердца билось в груди — это все, что осталось от богини любви.