Там чудеса

Я тебе так скажу: не у всякого сундука двойное дно имеется, а вот палец занозить о любой можно. Не кривись, не кривись, тут просто всё. Не ищи того, чего нет, не домысливай, по поступкам суди да сердце слушай. Ну а если негож тебе поступок… вынь занозу да новый сундук купи.

Ну или хоть себе признайся, что жить не можешь без занозы этой.

Песнь третья. Зову и девой, и княжной

Глава I

Гулять по жилой части дворца в одиночку или с недовольной Дамнэйт оказалось совсем не так приятно и занятно, как странствовать с Черномором. Краски и формы окрестные восхищали, но не поражали, а горницы одна от другой отличались мало.

Хрусталь и мрамор кругом, шелк и парча, мех, бархат и ворс ковровый. А еще треклятые подушки.

Как-то, правда, выполз им под ноги змий зубастый о четырех лапах – Людмила даже имя его припомнила, крокодел лютый, – но засим волшебная живность закончилась.

– Анешки зверь, – сказала Дамнэйт, когда крокодел смерил их надменным взглядом, проковылял мимо, звеня повязанной на шею цепью с каменьями блестящими, и за ближайшей дверью скрылся. – Выпросить подарок.

– И часто колдун вас дарами балует? – спросила Людмила.

Не то чтобы ей было интересно или тоже хотелось… Но Черномор как исчез, так и не появлялся который день, даже за кудрявой Мерьем не пришел, а она ждала и в тоске своей Людмилу винила. Та же старалась пореже в общей ложнице мельтешить и тоже… Нет! Не тосковала, конечно, но подбиралась вся, в новую комнату ступая, вдруг именно здесь…

– Подарок за ласку, – ответила Дамнэйт, и Людмила моргнула, не сразу сообразив, о чем речь, слишком уж глубоко задумалась.

А когда поняла, охнула и прижала ладони к загоревшимся щекам.

– Нет страх, – рассмеялась Дамнэйт. – Не тронуть, сама пойти. Все ходить.

Порой понять ее было очень сложно, но Людмила решила, что сейчас ее успокаивают. Черномор не тронет, пока она сама не попросит, а просить она, естественно, не собиралась.

В мыслях было совсем, совсем иное.

Сегодня она потащила Дамнэйт в северное крыло. Где-то здесь, по словам наложниц, клубились чары чернокнижные, а значит (возможно), и сам он обитал или хотя бы колдунские его вещицы, на которые страсть как хотелось посмотреть. Где-то же должно все это добро храниться?

Людмила сомневалась, что отыскать сокровищницу будет просто – иначе б не позволили им беспрепятственно по дворцу бродить, – но все еще надеялась на чудо.

– Под лежачий камень вода не течет, – сказала она Дамнэйт, когда та заартачилась, узнав о цели вылазки.

– Зачем под камень вода?

– Затем, что ты скоро сама в подушку с кисточками превратишься и не заметишь. Идем же!

Вздохнула деханка и сдалась.

Вот только заскучала быстро, когда все комнаты на их пути оказались такими же, как другие: яркими, сочными, тканями занавешенными и до унылого обычными.

– Что искать? – всплеснула она руками. – В гарем всё есть. Мягко, сыто, спокойно.

– Угу, так спокойно, что жить не хочется.

Людмила всегда первым делом окна проверяла, вот и теперь к арке остроконечной подбежала, наружу выглянула и скривилась. Не было здесь ни прутьев, ни ставен, ни стекол – выпрыгивай, не хочу. Но покуда крылья не отросли, делать это явно не стоило.

За каждым из сотен окон простиралось лишь небо бескрайнее, будто дворец парил в облаках, а не на земле крепкой стоял. Дамнэйт уверяла, что так всегда было, но ведь не привиделся же Людмиле тот сад фруктовый! Те сливы ароматные и белки назойливые. Она касалась мягких листьев и теплых плодов, слушала птичьи трели…

Теперь же только ветер трепал волосы и дышать отчего-то было труднее, и сколько ни расхаживала Людмила по просторам дворцовым, так и не сумела найти ни прежние свои покои, ни хоть малость на них похожие.

Дамнэйт проворчала что-то на деханском, ногой по ковру потопала, руки на груди скрестила.

– Вниз? – не то спросила, не то предложила, и Людмила поджала губы.

– Только вперед.

Северное крыло было меньше прочих, и обошли они его вдоль и поперек еще до полудня. Но поскольку не осталось боле сторон света, Людмила не могла просто развернуться и уйти, так что упрямо направилась к самой первой двери.

– Нет! – воскликнула Дамнэйт. – Быть уже. Хватит!

– Я видела горницы лесные, гуляла по облаку, пробовала на вкус дворец халифа. – Людмила намертво вцепилась в холодную резную ручку, будто боялась, что ее силком отсюда уволокут. – Тут кругом чудеса, так неужто не может за той же дверью вдруг оказаться что-нибудь иное?

– Нет. Там чудеса, где Черномор. Остальное – камень, шелк и тишина.

Деханка глянула на нее с грустью и прочь пошла.

– Ну и ладно, – пробормотала Людмила. – Все равно найду выход, а ты сиди сиднем.

Потом зажмурилась, вдохнула глубоко-глубоко и распахнула одновременно дверь и глаза.