Там, где горит свет

Предлагаемые посетителям столовые ножи своим видом подтверждали сказанное: если их и чистили, то не слишком старательно. Тусклый темный металл пестрел желтыми пятнышками, и господин коммивояжер решил немедля это исправить. Одной рукой взял нож и сунул его между валиков, второй принялся крутить ручку, при этом то загоняя лезвие поглубже, то вынимая почти целиком, так что постепенно вся поверхность оказалась обтерта войлоком.

— Ну вот, совсем другое дело, — заявил он через несколько минут. — Теперь нужно только протереть салфеткой.

Что, собственно, Ланселот и сделал, после чего протянул растерянному официанту блестящий в свете люстр столовый прибор.

— Жаль, проблем с заточкой данное устройство не решает, но у меня есть замечательный точильный диск. Весьма удобен в применении в домашних условиях…

Кроме точильного камня в саквояже Ланса нашлась пара салфетниц (без пояснений понятно, что весьма удобных) и зажимы для скатерти, чтобы не съезжала со стола, — тоже весьма.

Кончилось тем, что официант, впервые столкнувшийся со столь странными клиентами, пригласил к их столику управляющего. А тот, недолго думая, приобрел у расторопного коммивояжера устройство для полировки ножей для нужд заведения и просил занести на днях еще одно — хотел взять и на собственную кухню.

Не привлечь внимания не вышло, но Тьен уже не сомневался, что нашел другу занятие по способностям.

— Мне пора, — сообщил он, пока Ланс не вспомнил о «большом деле», ради которого нанялся торговать вразнос. — Еще через недельку или две свидимся.

— Где?

— Я придумаю, — заверил Валет.

— Снова с напарником придешь?

— Может быть. А может, и с напарницей.

Появилась одна идейка. Оставалось обмозговать получше.

С наступлением холодов у старого Ганса прибавилось посетителей. Не то, чтобы совсем уж зачастили, но работы стало больше, чем по теплому времени. То простынет кто, то пальцы обморозит — плохо, конечно, но ведь и аптекарю нужно на что-то жить.

Старик как раз закончил готовить микстуру с алтейным корнем и, покуда заказчик не явился, по своему обыкновению присел у стойки перечесть дневную выручку, когда входная дверь медленно отворилась, впуская внутрь порыв холодного воздуха и новую покупательницу. Совсем юная девушка, худенькая и невысокая, в длинном и, кажется, великоватом на нее коричневом пальто и в сером пуховом платке, повязанном поверх кроличьей шапочки, неспеша подошла к прилавку, кивком поздоровалась, невнятно прошептав что-то растрескавшимися на морозе губами, и принялась сосредоточенно рассматривать уставленные бутылочками и баночками шкафы за спиной аптекаря.

— Что нужно-то? — поинтересовался старик сварливо.

Обычно люди с порога говорят, зачем пришли, а эта, никак, просто погреться завернула.

— Мне… горчичников дайте. — Голос у девушки был хрипловатый, но не так, как от простуды бывает, а словно в горле у нее пересохло. — И еще… еще… Рыбий жир есть у вас?

Ганс сгреб с прилавка монеты, убрал в ящичек и развернулся к полкам.

— Есть. — Он поставил перед покупательницей пузырек.

— А-а… масло облепиховое?

— Вам, барышня, если губки мазать, готовый бальзам возьмите. — Старик достал из-под прилавка маленькую баночку. — Вот. Помогает лучше, и по цене не намного больше выйдет.

— Спасибо. — Девушка смущенно опустила глаза, но лишь на миг, а затем снова уставилась на полки, куда-то на самый верх. — Мне бы еще сало со скипидаром, для растирки.

— Готового не держу, — объяснил старик. — Подождете, смешаю.

— Нет, вы мне тогда просто скипидару отлейте. И полынной настойки, если есть. И шиповника сироп. И валерьянки. И…

— А денежка у вас, барышня, простите, имеется? — недоверчиво сощурился Ганс. Было с чего: по таким заказам и не поймешь, чем болеет и на что жалуется. Разве что на голову.

— Да, конечно.

Странная покупательница положила на прилавок бумажку в три листра, и аптекарь, махнув рукой, принялся собирать заказанные снадобья. А пусть бы и на голову — лишь бы не задаром на стремянку лезть, выискивая на полках нужную бутылочку…

Только подумал об этом, а за спиной уж раздались торопливые шаги, и хлопнула дверь.

— Вот шельма!

Аптекарь чуть с лесенки не свалился. Подбежал к прилавку, поглядеть, не прихватила ли девица чего из лекарств на дармовщинку, и замер. Стянул с носа очки, протер глаза. Все было на месте, только баночка с бальзамом для губ пропала, но возмущаться по этому поводу Ганс не стал, ведь рядом с аптечными пузырьками лежала банкнота в три листра.

Выскочив на улицу, Софи припустила бегом. Неслась во всю прыть, почти летела. И не диво — такой камень с души упал.

Сегодня у нее был выходной, и девочка, дотерпев, пока Люк уснет после обеда, оставила братишку с квартирантом, строго-настрого приказав никуда из дому не уходить и малыша не уводить. Сказала, что нужно отлучиться на часок по срочному делу. С делом, слава богу, разобралась. Теперь бы домой успеть. Паровозы паровозами, а доверия к постояльцу у нее не сильно прибавилось, и надолго бросать с ним Люка не хотелось. Да и ужин еще готовить…