Там, где начинается вселенная

Этот день был похож на предыдущий. Следующий тоже, и ещё несколько. Они ходили и ездили по кварталам Эстхелминга, Фрэнк – по своим неизвестным делам, Йонне – непонятно зачем. Вечером возвращались в гостиницу. Как-то Силвер всё-таки спросил психолога, чем тот занимается. В ответ Фрэнк пожал плечами:

– Разговариваю с людьми.

Бывало, за обедом или ужином в какой-нибудь столовой к ним присоединялись неизвестные Силверу мужчины и женщины. Однажды по разговору Фрэнка и незнакомца он понял, что второй – тоже психолог. Но философской беседы «о высоком» прождал тщетно. Закончив есть, психологи говорили о том, что какой-то Патроклос, к счастью, поправился, а для какой-то Ирэн подыскали подходящее жильё.

Силвера психолог никогда ни о чём не расспрашивал. Фрэнка как будто совсем не интересовало прошлое Йонне – пусть в таком возрасте «прошлого» ещё мало. Ну, не спрашивает – и не надо…

Иногда Фрэнк уходил один. Силвер подозревал: он возвращается туда, за синие ворота. Может, так оно и было. Может, и нет, или не всегда. Оставаясь в одиночестве, Йонне выходил со своего теленоута в Сеть, что-нибудь читал, слушал музыку или смотрел кино.

Родные ему не звонили. Перед тем, как покинуть дом, он сменил номер теленоута. Но почему-то казалось, что предосторожность была излишней. Он всё объяснил в записке. Они, наверное, поняли, и не стали его разыскивать. Друзьям Йонне не звонил сам. Не хотелось. Уходить – так уходить. И, если разобраться, они все скорее просто приятели, чем друзья. Был бы он кому-то по-настоящему нужен, могли бы написать на электронный адрес. Но писем не было. Даже от Марианны. Хотя почему – даже? От Марианны их не стоило ждать в первую очередь.

Когда надоедало сидеть в номере, Силвер шёл прогуляться. Он сам не заметил, как стал осваиваться в восточном секторе Эстхелминга – быстрее, чем можно было подумать. Первое удивление и растерянность прошли. В толпах эстхелмингцев он начал различать отдельных людей. Пока ещё чужих и незнакомых, но разных и непохожих друг на друга.

Хозяин гостиницы его уже знал (Фрэнка он знал давно, психолог явно останавливался здесь не впервые) и здоровался при встрече, некоторые постояльцы – тоже. А однажды какая-то пожилая женщина поздоровалась с ним на улице.

– Здравствуйте, – откликнулся Силвер на её приветствие – невежливо же промолчать. Но, подумав, что его с кем-то перепутали, спросил: – А разве мы знакомы?

– Да ты ведь мастера, психолога помощник, – улыбнулась женщина. На губах Йонне появилась ответная улыбка. Про себя он сильно сомневался, можно ли его так назвать. Но то, что его узнали, оказалось приятно.

Однажды во время ужина Фрэнку позвонили. Он пробубнил в трубку «угу», за считанные секунды проглотил то, что оставалось в его тарелке, сказал Йонне, чтобы в гостиницу тот возвращался один, и ушёл.

С полминуты Силвер сидел и злился, понимая, что, в общем-то, никакого права на это не имеет. Потом вскочил и выбежал на улицу.

Ну и пусть он поступает нечестно. Просто надоело уже, сколько можно так…

Оглянулся по сторонам – нет, Фрэнк ещё не свернул никуда, вон его капюшон в толпе мелькает. К остановке психолог не пошёл – видно, собрался не слишком далеко.

Следующие четверть часа Йонне старательно изображал из себя сыщика, преследуя Фрэнка на безопасном расстоянии. А потом… потерял из вида. Значит, психолог куда-то зашёл. И куда же? Что там, рядом с местом его «исчезновения»?

Йонне посмотрел на подсвеченную неоном вывеску. Бар «Западный рай». Ну да, конечно, бар… Надпись фиолетового цвета. Он уже начал немного понимать местную символику нелегальных притонов и игорных домов. Поэтому к двери под вывеской даже не подошёл. Обогнул здание сбоку, приблизился к окну – занавешено плотно. Вдруг сзади кто-то сгрёб его за воротник куртки.

– Чего надо? – поинтересовался хриплый бас над ухом.

Но тут же отодвинулась занавеска, и в окне возник капюшон Фрэнка.

– Боксёр, ты уж с ним полегче.

– Знакомый ваш, что ли? – вежливо осведомился хриплый.

– Ага. Сюда его давай.

Боксёр выпустил воротник Силвера.

– Ты это, не знал я, – извинился он. – Пошли.

Своё прозвище он явно оправдывал. Для полноты соответствия стоило бы добавить ещё – «тяжеловес». Спорить Йонне не решился, хотя Фрэнк забыл поинтересоваться его мнением – хочет ли он идти в этот дом?

Со двора был ещё один вход без всяких вывесок. Сопровождаемый Боксёром, Силвер проследовал по полутёмному коридору. Послышалось – или и вправду откуда-то доносится плач?

– Ну, заходи, раз пришёл, – поприветствовал Йонне психолог.

Дверь в конце коридора вела в просторную комнату, освещённую неяркими разноцветными лампами. На стенах – бархатные драпировки, ковёр на полу, вокруг низеньких столиков разбросаны атласные подушки. Если не принимать в расчёт барную стойку, всё это напоминало посредственную декорацию к постановке из «Тысяча и одной ночи». Только в воздухе вместо аромата восточных благовоний висел запах выпивки и табачного дыма.

– Да выметайтесь же вы! – воскликнул раздражённый голос. – Марш наверх! Джани, Саймон, убью, если сейчас же не исчезните!