Там, где нас нет. Время Оно. Кого за смертью посылать

— Еще мы научились вот так глазками делать: на бок, на нос, на предмет!

— Великое дело для красной девицы! — сказал богатырь. — А простую загадку разгадать можете?

— Да хоть десять! — подбоченились ученые дочки.

— Тогда слушайте: поле не меряно, овцы не считаны, а пастух рогатый?

— А! Ведаем! Это про наше княжество! Маменька все время говорит, что в Многоборье ничему меры не знают и счета не ведут. Только вот про пастуха неправда: наш пастух Звонило еще не женат, вот рога у него покамест и не выросли…

Жихарь схватился за голову:

— Ох, просветлила вас гувернянька!

— Батюшка, а мы еще у нее научились сказки складывать!

— Какие сказки?

— Страшные–страшные! Вот послушай: жили в одном доме мама, папа, дочь и сын. И вот однажды мама и говорит отцу: «Сходи в лавку и купи мне новые башмачки, у меня совсем их не осталось». Вот пошел он в лавку. Видит: продаются очень красивые красные башмачки. Купил он их. Принес домой. Мама их надела, и они очень ей понравились. И стала она везде в них ходить — и на работу, и гулять, и везде вообще. И почему-то с каждым днем она все худела и тощела. И вот под конец она от потощения умерла. Похоронили ее. А башмачки начала носить ее дочь, так как она была большая и они ей были как раз. Никто не замечал, что башмачки начали толстеть. Девочка начинала худеть и становилась все тоньше и тоньше. И под конец она тоже умерла.

Похоронили ее, а башмачки начал носить мальчик. С ним случилось то же самое, и он умер. И вот отец заподозрил неладное. Отнес башмачки к сапожнику, чтобы посмотрел. И вышло так, что в каждом башмачке было по иголочке. Они так были оборудованы, что высасывали кровь!

Жихарь еще раз ухватился за голову, чтобы показать, какая страшная получилась сказка.

— Сколько я по свету скитался, — сказал он, — а подобного ужаса слышать не доводилось. Какой у них отец умудренный был: заподозрил–таки неладное! Не напялил сдуру башмачки на свои ноги! Вот бы мне такого догаду в советники!

Хорошо, я вам тоже привез с ярмарки красные башмачки — во–он в том свертке.

Давайте–ка их сразу выбросим: вдруг и они кровожадные?

Ляля и Доля развернули сверток, ахнули и никак не пожелали расстаться с обновками:

— Нету здесь никаких иголочек! Это правдашние башмачки! Не дадим их выкидывать!

— Как хотите, — пожал плечами Жихарь. — Только потом у меня чур не худеть!

А простые сказки она вам рассказывает? Про царевну–лягушку, к примеру?

Ляля и Доля охотно поведали батюшке про трех царевичей и про то, как они искали себе жен, пустив по стреле из луков. Жихарь эту сказку слышал еще от Кота, но дочки сообщили ему совсем другой извод: когда завистницы–золовки выбросили лягушачью шкурку в печь, царевна вовсе не вылетела в окно, обернувшись сорокой. Нет, она осталась в людском обличье — правда, с лягушечьими мозгами. И теперь могла только скакать и квакать, отчего ее и пришлось запереть в подземелье — охранять царскую казну…

И такой ужас охватил бедного богатыря после этой сказочки, что даже ледяные мурашки, невольно пробежавшие у него по спине, выскочили из–под рубахи, поронялись на пол и, дрожа, забились в еле видимые щели между половицами. Жихарь сграбастал дочек в охапку, желая уберечь от всякой опасности. Но Ляля и Доля только смеялись над боязливым батюшкой.

— Что же вам, пигалицы, не жалко царевну?

— Чего ее жалеть? Это же все про неправду!

Богатырь встал, ухватил близняшек за ручки и решительно повел к лестнице.

— Я гляжу, нельзя дом даже на седмицу оставить! — гремел он на ходу. — Гувернянек всяких развели, детей пугают! Сказки портят! Где эта ваша, как ее… Демигоргоновна?!

Княгиня тем временем толковала с Колобком, записывала на свиток его мудрые советы.

Она оторвалась от писанины и внимательно посмотрела на мужа:

— Успокойся, дружок. Да, Апокалипсия Армагеддоновна, конечно, особа своеобразная, но дело свое знает. Мне стоило немалых трудов уговорить ее приехать к нам — с нашими краями у нее связаны какие-то дурные воспоминания…

Когда Карина хотела показать мужу, что он глубоко не прав, она начинала говорить с ним по–книжному, по–ученому, чтобы не забывал безродный сирота разницы между ними.

— Да я ничего, — сказал Жихарь. — Я только говорю — сказки очень страшные для таких маленьких…

— Жизнь еще страшнее, — вздохнула княгиня. — Гувернянька говорит — пусть готовятся к ней сызмальства.

— Батюшка, не прогоняй Армагеддоновну! — заревели пигалицы. — Она только снаружи злая, а внутри добрая!

— Ну вот, — растерялся богатырь. — То на строгости жалуетесь, то — не прогоняй…

— У нее, батюшка, жизнь тяжелая была… А вот ты сам отгадай лучше загадку: в море–океане плавает утоплый мертвого человека труп?

Жихарь ответ знал и хотел сказать, но тут со двора послышались истошные крики:

— Убью!

— Расточу!

— Попалась, ведьма!

— Помогите!

Жихарь вскочил с лавки и даже кинулся к стене, мысля схватить висевший на крюке меч, — не набег ли внезапный?

Дверь с визгом распахнулась, внутрь влетела небольшая бабушка во всем черном. Богатырь не успел толком разглядеть ее — бабушка кинулась княгине в ноги и заползла под лавку.