Там, откуда ушли реки

Там, где возле саксаула поселяются песчанки, их норы пронизывают землю и иссушают ее, а дерево гибнет. Но умеренно изрытая песчанками почва лучше впитывает влагу от тающего снега. Здесь во влажной почве создаются условия для прорастания семян саксаула, а молодое растеньице получает возможность укрепиться, чтобы затем уже постепенно проникнуть до подпочвенного горизонта воды. Видимо, самостоятельно, без помощи грызунов, растение не способно занять оголенные и ровные участки пустыни. Как все в природе сложно и обоюдосторонне! Песчанка — общепризнанный враг саксаула — в определенной обстановке может быть и его другом.

Муравьи спят. Но я догадываюсь по мелким признакам, где находятся под землей их жилища. У входа в гнездо муравья-жнеца вижу множество панцирей крохотных плоских спиральных улиточек диаметром не более трех-четырех миллиметров. Улиточки ранее жили в реке Или. Теперь же их разыскали старательные сборщики семян и притащили к своему жилищу. Муравьи-жнецы часто ошибаются и вместо семян несут сухие катышки испражнений гусениц, маленькие круглые камешки. Улиточки похожи на семена саксаула, у которых такой же спирально завитый зародыш.

Я брожу по староречью, выбираюсь на бывший берег: всюду разные маленькие находки, и короткий зимний день пролетает быстро, незаметно. Иногда на ровном месте вдруг вижу кусочек кварца, плитку песчаника или гранитный валун размером с футбольный мяч. Откуда среди необозримой глинисто-песчаной пустыни они появились? Ну положим, большой камень давным-давно привезли люди для каких-либо хозяйственных нужд. Очень часты обломки керамики. На старой-старой дороге следы сайги, джейранов. Звери любят ходить по дорогам, проделанным человеком. И тут же большие следы волка. Потом вижу на кустике саксаула необыкновенный помет волка. Всматриваюсь. Бедный хищник! Он долго голодал, а потом нашел и съел кусок прорезиненного брезентового приводного ремня. Но ему все же, судя по остаткам шерсти, посчастливилось, закусил песчанкой.

Волки не напрасно стараются так, чтобы помет оказался хотя бы немного над землей. Помет — своеобразный знак, отметка своих владений. Над землей он заметней, видней сородичу, на земле же его быстро используют жуки-навозники или кожееды, питающиеся органическими веществами, в том числе и шерстью.

В гнезде орла много воробьиных гнезд, и вокруг гнезда тоже поселилась многочисленная воробьиная свита. Орел не трогает ни своих «квартирантов», ни соседей, он оказывает покровительство. Он спасает их от змей и диких котов — любителей птенцов

.

Кое-где одиночные следы зайцев. Встречаю очень большой для зайца помет. Наверное, здесь живет какой-то бывалый сарыесикатырауский старик. Низко над землей вихляющим полетом пролетела довольно крупная серая птица. Приземлилась и быстро-быстро побежала по бархану, ловко лавируя между кустиками. Я не сразу узнал в ней типичного жителя глухих пустынь — саксаульную сойку. Когда-то, судя по сообщениям натуралистов прошлого столетия, она была многочисленна.

Ч. Валиханов, путешествовавший по Семиречью в 1856 году, сообщает, что «в долинах Семиречья везде встречается известная пестрая порода соек…». Сейчас она стала очень редкой.

Свое гнездо саксаульная сойка устраивает подобно сорочьему в виде шара из мелких веточек с камерой в самом центре. Располагает она его на кустах невысоко над землей. Летает редко, предпочитая передвигаться по земле. Бегают сойки очень быстро, обычно слегка пригнувшись. За быстрый бег казахи называют сойку «журга-тургай», то есть «птица-иноходец». Впрочем, иноходцем казахи называют и другую птицу, ныне очень редкую, дрофу-красотку.

Саксаульная сойка

Местами темный мох сплошь покрывает землю в саксаульниках. Летом он сухой, ломкий, черный. Зимой же, смоченный влагой и пригретый солнышком, пускает нежные зеленые росточки. Когда вокруг все растения погружены в глубокий сон, так приятно видеть эти следы жизни. Иногда же землю украшают пятна ярко-желтого лишайника. Гораздо реже встречаются небольшие комки светло-желтых лишайников. Когда вокруг все серое: почва, кусты саксаула и даже небо, взгляд невольно задерживается на этих пятнах радостного цвета.

С утра хмурилось небо. Но к полудню вышло солнце, чуть пригрело землю, и на ней закопошилась разная мелочь: крошечные песчаного цвета колемболы, юркие чешуйчатницы, изумительно яркие и бархатистые клещики-краснотелки. С неожиданной быстротой для столь прохладной погоды промчалось по земле какое-то черное создание. Но поймать не удалось: исчезло в норке. Продолжаю с напряжением приглядываться к земле.