Там, откуда ушли реки

Впервые я увидал это длинное насекомое давно, в барханах верховий реки Или. Оно мне показалось странным: светло-серое, с узким и очень длинным телом и как-то непонятно расположенными крыльями. Будто их было две пары, и каждая пара не соприкасалась с другой. Таинственная незнакомка висела в воздухе среди колючек како го-то высохшего и одиноко торчавшего на песке растения. Ловко ныряя среди нагромождения веточек, насекомое переместилось вбок, потом чуть вперед и опять повисло на одном месте. Пораженный его необычным видом, я помчался к машине за сачком (сколько раз зарекался ни на шаг не отходить от бивака без полевой сумки), но, возвратившись, уже больше ничего не увидел. Напрасно я бродил под жарким солнцем по барханам в надежде встретить необычное создание, внешний вид которого был так странен, что я не мог даже назвать отряда, к которому оно относилось. Потом мне помогали в поисках мои спутники. Но все было напрасно. Часто и с сожалением я вспоминал эту встречу, пока впечатление о ней постепенно не исчезло из памяти.

И вот сейчас остановка после долгой и пыльной дороги, осенняя пустыня, светлые барханы в пожелтевших травах, синее небо, все еще жаркое солнце, и я вновь вижу в кустике светлого, почти голубого терескена висящее в воздухе то же самое длинное серое и узкое тельце с крыльями, работающими с неимоверной быстротой. Я не сразу узнал эту таинственную незнакомку, и понадобилось какое-то время, пока память сработала и воскресила давно минувшее. Но рука уже автоматически выхватила из полевой сумки сачок и приготовилась к поимке. Нет, теперь я не собирался вести наблюдение и не хочу рисковать и упустить незнакомку. Надо немедля ловить неожиданную добычу. Но как это сделать, когда оно висит среди множества веточек и, будто насмехаясь надо мной, забирается еще больше в гущу. Сейчас оно пролетит насквозь кустарничек, мелькнет длинной палочкой в синем небе и исчезнет, оставив меня в огорчении. Но мне, кажется, улыбается счастье. Вот оно, многокрылое, выбирается вверх. Сейчас только не упустить момент, сделать правильный, быстрый и точный взмах сачком. Кажется, удача. Что же там, в сачке?

А в сачке я не вижу странного многокрылого создания. В нем копошится парочка небольших мушек-жужжал, в светло-серых волосках, большеглазых, с прозрачными крылышками в причудливо извитых жилках. Самец немного больше самочки. Я одурачен, в сильном недоумении и не сразу осознаю, что произошло. Так вот какое ты длинное насекомое! Самец, встретив самочку, стал сразу же разыгрывать строгие правила брачного ритуала, существующие многие тысячелетия и передаваемые по наследству. Пристроился позади нее на лету и, не отставая ни на долю миллиметра, стал точно следовать за своей напарницей, копируя с величайшим совершенством все сложные пируэты ее замысловатого полета. Это был не только полет, а также испытание на силу и ловкость и своеобразное доказательство принадлежности партнера к тому же самому виду.

Среди мух виртуозные брачные полеты — довольно широко распространенное явление. Очень давно я видел, как две мушки летали друг за другом по маленькому кругу с такой невероятной быстротой, что контуры их тел исчезли из глаз и на месте крошечных пилотов появилось полупрозрачное колечко. Эту встречу я описал в очерке «Странное колечко», но мушек изловить не смог и больше никогда не встречал.

Я немного раздосадован неожиданным концом истории. Впрочем, стоит ли расстраиваться? Ведь и этот эпизод из жизни сереньких мушек тоже интересен, и разгадка его наполняет радостью сердце.

И еще вижу, как на бархане очень быстро вертится беспокойное крошечное насекомое, ни на секунду не остановится, не отдохнет, все время в движении, что-то ищет настойчиво. Откуда такой неистощимый запас энергии и силы? Приглядываюсь к энергичной крошке и узнаю осу-помпиллу — охотницу за пауками. Но какая она маленькая! Едва ли не 3–4 миллиметра. Не видал я такой помпиллы. И тогда вспоминаю, что несколько лет назад нашел осу, очень похожую на мою незнакомку, такую же неудержимую в поиске, но значительно крупнее размерами. Эта оса, как удалось узнать, разыскивала особых паучков, которые на день зарывались в песок, найдя их, быстро парализовывала, а затем уже поступала, как и все осы помпиллы, — закапывала добычу в норку и клала на нее яичко.

Видимо, и у этой малютки тоже была какая-то своя особенная маленькая добыча-паучок. Мне очень хотелось понаблюдать за ее охотой, дождаться конца поисков. Но осе не везет, нет ее добычи, истощилось и мое терпение.

Наверное, эта оса не известна науке.