Там, у края неба (СИ)

Кстати, ведунья сожгла письмо Патрика, а вот хрустальные пластины оставила себе — мол, от такой ценности грех отказываться, когда еще такое добро в руки попадет! Пластины-то эти не простые, а для чего они еще годятся — это вам знать не надо… Однако нас куда больше интересовало другое: если мы принесли письмо сюда, в эти лесные края, то наши преследователи в любом случае проследили наш путь, и потому должны знать, где мы сейчас находимся. В ответ на наши опасения ведунья только отмахнулась — они ж не дураки, должны были и раньше сообразить, куда вы направляетесь, тем более что обо мне знают многие — толковых мастеров в нашей стране немного. Во всяком случае, о том, где именно я живу, известно не только простым людям, но и тем, кого гм… так не любят церковники. Услышав наши слова о том, что, дескать, сюда могут придти люди герцога, а это опасно для нее, ведьма едва не рассмеялась — мол, с чего вы взяли, что они доберутся до моего дома? Вряд ли кто из деревенских их сюда поведет по своей воле, а если даже приезжие заставят кого-то из местных жителей это сделать, то нет никакой уверенности в том, что эти люди сюда дойдут. В здешних лесах сгинуть легче легкого, опасных мест тут полно, небольших топей хватает, зверье опасное водится, да и нечисти лесной тут в избытке… Что же касается меня… Я всегда знаю, если ко мне кто-то пробирается, так что вывод делайте сами… Что ж, судя по словам старой колдуньи, ее, и верно, так просто не возьмешь.

— Ты чего вздыхаешь?.. — повернулась я к Вафану. — И зачем в темноте по лесу бегал?

— Просто на душе паршиво… — неохотно отозвался тот. — Видели, как со мной эта бабка обошлась? Я-то думал, она мне поможет, а вместо этого от нее палкой по спине получил… Вот и решил пробежаться, успокоиться. Заодно зайца поймал, сгрыз. Можно было бы еще одного поймать, да голода особого не чувствую. А еще мне завыть хотелось, да погромче — думал, хоть немного душу отвести, но не решился. Боялся, что ведьма еще больше разозлится, да в шею меня от себя прогонит, и куда ж мне тогда идти? Не домой же возвращаться, тем более что я там никому не нужен. Да и с вами мне не по пути — в большом городе мне делать нечего, не мое это, да и опасно там находиться таким, как я.

— Не расстраивайся раньше времени… — посоветовала я парню.

— Да я пытаюсь…

— А вот меня другое удивляет — как это инквизиция до этого места не добралась… — негромко сказал Патрик. — Они ж ведь у нас хм… блюстители веры, и, бывает, гоняют даже простых гадалок. Говоря откровенно, я очень боялся, как бы в мое отсутствие сюда инквизиторы не нагрянули — они же не могут не знать о том, кто здесь живет! Скорей всего, даже сильные мира сего кое на что закрывают глаза — мало ли кому могут понадобиться услуги сильной ведуньи! Потому ее и не трогают.

— И потом, до этого места еще добраться надо!.. — хмыкнул Вафан. — Да и вряд ли кто из местных по доброй воле поведет сюда тех же инквизиторов! Хотя заставить, конечно, могут… Большой отряд сюда не отправят, а десяток людей в глухом лесу завсегда может сгинуть без следа — в это можете мне поверить! Даже в моем поселке было немало случаев, когда…

В этот момент мы услышали, как открывается дверь в избушку ведуньи, а чуть позже раздался ее голос:

— Чего сидите в темноте, лясы точите? Чего вам не спится, а?

— Извините, мы не хотели вас потревожить… — голос Патрика был полон извинения.

— Не хотели они… Это вы, молодые, в любой миг уснуть можете, а в моем возрасте, случается, и захочешь, да не всегда уснешь, и к тому же от любого шума просыпаешься! Доживете до моих лет, поймете… Ладно, раз такое дело, то нечего вам комаров кормить, идите сюда. Только идите цепочкой, друг за другом, и ступайте осторожно — на моей поляне так просто топтаться нельзя…

Возражать мы не стали, и, спотыкаясь в почти полной темноте, направились в избушку лесной ведьмы, а потом едва ли не на ощупь поднялись по ступенькам. Внутри домика тускло светила лампа, стоящая на столе, и все так же пахло сушеными травами.

Немного постояв у порога, мы уселись за стол, а хозяйка расположилась напротив нас. Мы все какое-то время молчали, ежась под взглядом ее темных глаз, а затем женщина заговорила, обращаясь к Патрику:

— Через полчаса светлеть начнет, и мы с тобой в лес пойдем.

— Зачем?.. — брякнул Патрик, не подумав, но колдунью его слова, кажется, насмешили.

— А сам-то как думаешь, зачем? Все за тем же, для чего ты сюда и заявился. Или ты имеешь в виду что-то иное? Вообще-то, мил человек, лет шестьдесят назад я бы с тобой за кое-чем другим охотно б в темный лесок отправилась — когда-то и я была молодой, да только сейчас у меня возраст для забав уже не тот, да и мысли давно другим заняты.

— Извините…