Танатонавты

Ну это уже чистое безумие! Если вы такие могущественные, то не позволяйте тогда спесивой гордыне брать над собой верх. Признайте свои ошибки. Ваша всетерпимость пагубна. Слишком пагубна. Для всех.

Ответ компетентных органов

Вас ослепляет страх. Поспокойней, пожалуйста. И в особенности, без паники. Мы все видим.

270 — ЯПОНСКАЯ МИФОЛОГИЯ

"Мы всего лишь песчинки, но мы вместе.

Мы словно песчинки на пляже, но без песчинок пляжа никогда бы не было".

Поэма на языке ямато (древнеяпонский)

271 — САМОУБИЙСТВО, КАКАЯ ОШИБКА

Национальное Агентство по пропаганде жизни старалось изо всех сил, но результаты были смехотворны. Потребовалось случиться трагедии (ныне известной как «инцидент Ламберта»), чтобы положить конец движению за суицид.

Произошло это в воскресенье, на нашем танатодроме «Соломенные Горки». Мы иногда разрешали своим друзьям пользоваться нашими пусковыми тронами. Мсье Ламберт, хозяин любимого нами тайского ресторана, попросил нас просто дать ему разочек самому попробовать. Отказывать ему оснований никаких не было, тем более что, раз мсье Ламберт был что-то вроде шеф-повара нашей фирменной столовой, мы старались поддерживать с ним самые хорошие отношения.

Так вот. Он сел в кресло. Мы настроили аппаратуру. Он отсчитал «шесть, пять, четыре, три, два, один, пуск» и нажал грушу, все по правилам.

Пока что никаких аномалий. Дикость произошла при возвращении. Когда мсье Ламберт открыл глаза, мне показалось, я вижу перед собой второго Жана Брессона. Его трясло в нервной горячке, даже лицо перестало напоминать нашего вечно невозмутимого таиландца. Теперь перед нами сидел человек с немигающим и жестким взглядом. Другой человек. Может, это мистер Хайд, до сих пор скрывавшийся в докторе Джекиле-Ламберте?

— Мсье Ламберт, вы себя хорошо чувствуете? — спросил я.

— О-ооо да-ааа! Отлично, просто здорово. Никогда еще так свежо себя не чувствовал!

— Вам удалось посетить Запредельный Континент? — подступилась к нему Амандина.

— О-ооо да-ааа! Посетить, я посетил. Очень, очень интересное место.

Голос его принадлежал прежнему Ламберту, внешность тоже и все же я был готов поклясться, что мы имеем дело с другим человеком.

Позднее оказалось, что у него сардонический темперамент, а в глазах читалась какая-то даже извращенность, что ли. Он напрочь позабыл кулинарию, вплоть до своего любимого рецепта лапши под базиликовым соусом. На кулинарию ему, скажем прямо, сейчас было наплевать. Он неожиданно продал свой ресторан. Отныне его бывшие, столь опекаемые клиенты могли кормиться, где им вздумается! Он умыл руки. Затем он уехал из города и мы его больше не видели.

Эта история меня крайне обеспокоила. Я поговорил с собратьями на других танатодромах. Они подтвердили, что уже сталкивались с похожими случаями. Как и я, они подумали на синдром д-ра Джекиля. Название прижилось.

Мы решили устроить видеоконференцию для обсуждения проблемы. Мистер Раджава, ответственный сотрудник с индийского танатодрома, предложил рабочую гипотезу. Мистическую, но все же гипотезу.

По его словам, истоки феномена кроятся в самоубийцах. Когда кто-то убивает себя умышленно, до срока истечения жизни, отведенной ему на предыдущем суде, его эктоплазма превращается в бродячую душу. Она остается здесь, витает над землей, отыскивая тело, в котором могла бы материализоваться и дожить то, что ей осталось. Далее, очень трудно отыскать такое тело и большинство самоубийц продолжают вот уже тысячелетия бродить по свету.

Живые часто принимают эти бродячие души за «привидения». Поскольку им отчаянно плохо, эти призраки любят пугать людей, чтобы убедиться, что у них еще осталась какая-то власть. Они приводят в ужас боязливых и наивных, ночами постукивая по стенам, скрипя паркетом и раскачивая люстры. Худшее, что они могут сделать, это вызвать дождь, максимум неожиданную грозу, но это их единственная сила. Их проделки смехотворны и заслуживают скорее жалости, а не испуга.

— Вот кого мы называем «злыми духами», — подал голос директор танатодрома Дракар.

— А у нас в ходу слово блолос: для мужчин блолос бьянс, а для женщин блолос блас, — поведал работник из Абиджана.

— Может быть, но с этим новомодным поветрием на самоубийства воздух должен быть буквально насыщен приведениями, рыщущими в поисках телесного каркаса, — вздохнул его коллега из Лос-Анджелеса.

Мистер Раджава продолжил свои объяснения:

— Когда живой человек медитирует или занимается танатонавтикой, он на время покидает свое физическое тело. Достаточно бродячей душе наткнуться на это тело, как она тут же его захватывает.