Танец кружевных балерин

– Здравствуйте. Меня зовут Михаил Евгеньевич Зимин, я следователь, работаю в Следственном комитете. Могу я узнать, с кем разговариваю?

– Вы следователь, который не знает, кому звонит? – Голос в трубке усмехнулся.

– Если я потрачу немного времени, то, несомненно, узнаю. Дело в том, что у меня этого времени нет. Вы можете представиться?

– Могу. Белокопытова Александра Дмитриевна. Я врач, если это имеет значение.

– Врач? – Зимин вдруг снова испугался, правда, уже по другому поводу. Снежана что, больна?

– Да, кардиолог. Правда, живу и работаю в Санкт-Петербурге. Сюда приехала повидать родителей. А что случилось?

Зимин выдохнул. Нет, здоровье тут ни при чем. Но тогда что может быть общего у Снежаны с этой женщиной?

– Простите, но я не могу найти свою жену, а вы были предпоследним человеком, с которым она сегодня разговаривала. Это было в районе десяти утра. Мне бы хотелось узнать, о чем именно вы говорили.

– Вы – муж Снежаны? – В голосе собеседницы послышалось удивление. – Хотя да, она говорила, что ее фамилия по мужу Зимина. Но я не очень понимаю, почему вы так волнуетесь?

– Потому что моя жена ввязалась в доморощенное расследование преступления и может быть в опасности, – сказал Зимин, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. – Кстати, предупреждаю вас, что если вы имеете к этому какое-то отношение, то очень об этом пожалеете.

– Преступление? – недоуменно уточнила Александра Белокопытова. – Мы не говорили ни о каком преступлении. Мы обсуждали клад, который оставил в России военнопленный Клеменс Фальк для своей возлюбленной Надежды Строгалевой, и тех, кто может юридически претендовать на него. Надежда Андреевна была моей учительницей, и так уж получилось, что судьба свела меня с ее незаконнорожденной дочерью. Я рассказала Снежане все, что знаю об этой истории, а она в ответ поделилась со мной тем, что было мне неизвестно. Вот и все. Никакого преступления в этом нет.

– Преступлением является предумышленное убийство Лидии Андреевны Кудрявцевой, в девичестве Строгалевой, – ответил Зимин скучным голосом. – Об этом моя жена вам не говорила?

– Нет. – Теперь в голосе собеседницы звучала тревога. – Снежана рассказала мне о смерти Лидии Андреевны, до ее прихода я про это не знала. Но она и словом не обмолвилась о том, что это убийство.

– Да. Это убийство. Скажите, у вас нет подозрения, кто может быть к этому причастен? Кто, кроме вас, знал историю об изумрудах?

– Моя пациентка, та самая, что приходится Надежде Андреевне дочерью. Ее зовут Анна Валентиновна Шувалова. Ей рассказал про клад ее отец Клеменс Фальк. Естественно, что также знает ее сын Павел и его жена Ольга, а также, подозреваю, двое их детей, которые тоже уже достаточно взрослые. Они живут в Питере. Все пятеро.

Зимин быстро записывал в блокнот, который всегда носил с собой.

– Я, приехав в Вологду перед Новым годом, рассказала историю с украденной статуэткой своему бывшему мужу. Он тоже ученик Надежды Андреевны. И еще одному нашему другу. Но это произошло, как я теперь понимаю, уже после того, как Лидия Андреевна умерла. Мы не виделись тридцать лет и встретились случайно в парке. Видите ли, рассказанная Шуваловой история объясняла слова Надежды Андреевны, сказанные нам троим перед ее смертью. Точнее, обращалась она только к Саше Баранову, а мы просто находились рядом.

– Расскажите подробнее.

Белокопытова послушно рассказала. Лилия и Зимин обменялись быстрыми взглядами.

– Итак, этот друг и ваш муж тоже были в курсе этой истории. После разговора с моей женой вы с ними связывались?

– Нет, не успела. С Сашей Барановым мы должны встретиться сегодня вечером. Мы договорились поужинать в ресторанчике, и я намеревалась за трапезой обо всем ему рассказать. А моему мужу я бы сообщила об этом при случае, потому что мы не так уж часто общаемся.

– А родителям? Родителям вы рассказали про пуговицу с изумрудами?

– Нет. К ним эта история не имеет отношения. А просто так раскидываться чужими тайнами я не привыкла. Профессия, знаете ли, не позволяет.

– То есть в нашем городе про клад знали только три человека: вы, ваш бывший муж и ваш друг?

Его собеседница явно не была дурой, потому что немного помолчала, осознавая, что именно значит его вопрос.

– Еще вчера я бы ответила на этот вопрос положительно, – решилась она наконец. – Но Снежана рассказала мне, что сейчас в Вологде находится один немец, который в курсе этой истории, и, по ее мнению, он заинтересован в поиске клада. Она называла его имя. Пауль Майер.

Следователь Михаил Зимин всегда гордился тем, что его невозможно чем-либо удивить. И тем не менее только что это произошло. Пауль? Пауль Майер? Новый муж его первой жены? Человек, с которым Ксюша на днях должна уехать обратно в Германию? Он-то тут каким боком?

Белокопытова объяснила каким. Что ж, эту информацию стоило осмыслить.

– Александра Дмитриевна, а где вы сейчас находитесь?

– Дома. После того как Снежана ушла, я никуда не выходила.

– Хорошо. Вы можете прислать мне номер телефона Александра Баранова и Александра Белокопытова, чтобы я не тратил время на поиски?

– Да, конечно.