Танец масок (СИ)

— Если я стану вашей женой, — перебила его леди Вустермор. — Я повешусь на вашем зелёном шейном платке. Всего хорошего, милорд.

* * *

«Ну каков мерзавец! — билось в голове Фриды, когда дверь за горничной и лордом Виндзором закрылась. — Ни манер, ни воспитания, один титул. Несчастной будет та, кого он выберет себе в невесты». И тут же: «А если выберет меня?» Фрида вдохнула, выдохнула, осторожно села обратно в кресло, слушая, как удаляются шаги лорда. Отточенные, резкие — все его движения были такими. Никакой плавности — сиятельного лорда словно что-то постоянно сдерживало, и он пытался из этого вырваться. Тесная одежда, например. Хотя уж конечно одежду ему шили на заказ, и она была точно впору.

«Я думаю о его одежде! — мысленно простонала Фрида. — Какой ужас… осталось только о его волосах задуматься. А… А какие у него волосы? Я даже их цвет не запомнила, а всё его платок… Впрочем, был бы милорд-наглец рыжим, я бы, конечно, заметила, — она усмехнулась. — И всё-таки нет, меня он не выберет. Такие, как он, любят забитых слабых женщин, которые от прислуги отличаются лишь богатством платья да родословной. Так что мне волноваться совершенно не о чем. И хвала богам!»

— Миледи?

Фрида ахнула и резко обернулась — камеристка тут же отпрянула, часто-часто моргая, словно сдерживала слёзы.

— Мира… — выдохнула Фрида, держась за сердце. — Как ты меня напугала!

У её новой камеристки был тихий шаг. Настолько тихий, что даже Фрида, благодаря отцу-фейри отличавшаяся чутким слухом, не всегда могла точно сказать, в комнате ли камеристка или уже нет. Если только Мира не маячила перед глазами, чего она без приказа предпочитала не делать. Кажется, Мире нравилось оставаться незамеченной. «Или я становлюсь мнительной», — усмехнулась про себя Фрида.

— Мне принести вам что-нибудь, миледи? — голос девочки дрожал не то от страха, не то от слёз, и Фриде стало стыдно.

Она попыталась успокаивающе улыбнуться.

— Нет, ничего не нужно. Посиди со мной, дорогая. Хочешь чаю? — И, не дожидаясь ответа, взяла вторую кружку — лорд Виндзор к ней так и не притронулся.

— Меня снова заберут? — прошептала Мира, глядя в никуда. — Миледи, прошу, не отдавайте меня… Не отдавайте меня ему!

— Что, тебе лорд Виндзор тоже не понравился? — усмехнулась Фрида, подавая ей чай. — Выпей, тебе станет легче. И нет, никто тебя не заберёт, я никому тебя не отдам. Что же до выше упомянутого лорда… У него нет никакого права тебя забрать, а значит, ты останешься здесь. Если хочешь, конечно.

Мира в ответ робко улыбнулась.

— Очень хочу! Вы так добры, миледи… Но он же вернётся, — обречённо добавила она.

— Может быть, — задумчиво протянула Фрида и тоже глотнула чай. Он уютно пах липовым мёдом и согревал душу лучше всякой магии. — Ну и пусть. Как вернётся — так и уедет. Я не отдам ему тебя. Не бойся. Хорошо?

Мира коротко кивнула и вдруг тихо спросила:

— Миледи, а вы тоже его слышали?

— Слышала?

— Когда милорд задавал мне вопросы, я слышала его тут, — Мира коснулась правого уха. — И тут, — палец переместился к виску. — И это были разные вопросы.

— Он спрашивал тебя мысленно? — заинтересовалась Фрида. — Правда? И что именно? Что ты чувствовала?

— «Кто ты?» Он спрашивал меня: «Кто ты?» И ещё: «Откуда ты?». И это было… Как будто огонь трещит. Знаете, когда сухое полено подложишь… — Мира запнулась, подыскивая слова.

— Вот мерзавец! — с чувством вымолвила Фрида, сжимая кулаки. — Колдовал в моём доме!..

— Колдовал? — эхом повторила Мира. — Но… как же? Миледи, колдовство ведь запрещено…

— Для всех, — криво усмехнувшись, продолжила Фрида. — Кроме императорского мага. Виндзоры столетиями были магами короны, и им колдовать, конечно, можно. Правда, особыми чудесами они нас не поражали уже лет, кажется, триста… Но, видимо, в семье не без, хм, гения. Мыслеречь…

— Но почему же можно только им? — Мира всё ещё дрожала, однако, в её голосе слышался теперь неподдельный интерес.

— Потому что они клялись в верности императору. Давно… не помню, в каком году. Послушным магом быть можно, Мира. Это как… — Фрида кивнула на закрытый ширмой с журавлями камин. — Как огонь. Тебе нравится за ним наблюдать? Да? Пока он совсем ручной? В камине, в свечах. А представь лесной пожар — его не приручишь. Вот и с магией так же: придворные маги как ручное пламя, а от всех остальных император не знает, чего ждать. Поэтому колдовать можно только Виндзорам…

— Но, миледи, почему тогда другие колдуны не принесут императору клятву верности?

Фрида посмотрела на девочку: глаза блестят, щёчки порозовели… Ни дать ни взять, человек. Только в ошейнике для фейри.

— Ни один колдун так просто не откажется от свободы. Никто точно не знает, что произошло с Виндзорами: официальные хроники пишут, что они по своей воле признали власть императора. Вряд ли. Свобода для мага — всё.

— Но почему, миледи? Если выбирать между смертью и клятвой…

— Смерть, — убеждённо выбрала Фрида. — Никакой клятвы, никогда. Лучше смерть, чем проклятая жизнь на привязи.

Мира, всё ещё хмурясь, поставила пустую кружку на столик.