Танец с клинком

– Но Клинок – я! И выжил я, значит, это моя месть!

– Но это его жизнь и его семья?! Его ребёнок под сердцем его женщины?! – бесстрастно и холодно спросил дед.

Его ледяной тон привёл меня в чувство.

– Я понял. Спасибо за урок, старший.

Язык почти перестал заплетаться. Опустошив всю бутылку, я отшвырнул её в сторону и, тяжело пошатываясь, встал.

Светало. Зарево погребальных костров на западе уже угасло. Взамен им на востоке разгорался запоздалый весенний рассвет. Небо тронули оттенки золотистого, кремового и нежно-розового.

Ночь прошла спокойно. На земле народа э’вьен на ближайшую сотню лет воцарился мир.

* * *

Утром начались казни.

Около сотни оборванных, полуголых китайцев выгнали на берег Аргуни ещё до полудня. Э’вьены действовали деловито, демонстрируя дикарскую сноровку опытных жрецов. Каждая казнь становилась частью сложного ритуала, запечатавшего границу ещё одной линией мистической обороны. Новые инструменты в руках Удаула сотворили страшное – теперь внешние границы княжества Забайкальского охраняли кровожадные духи Нижних Миров.

Ритм барабанов и бубнов разносился над просторами бескрайней тайги, возвещая о том, что чужакам нет хода в земли народа э’вьен.

Я наблюдал за происходящим слегка отстранённо. Разве что заинтересовался процессом изготовления переносных тотемов.

– А можно мне один такой завернуть? Хочу установить его возле дома.

Деликатный вопрос, казалось, слегка шокировал старшего шамана. Едва ли не задохнувшись от возмущения, он уже хотел разразиться гневной тирадой, когда, наконец, рассмотрел, кто именно к нему обращается.

Всё-таки в том, что иногда тебя узнают в лицо, есть несомненные плюсы.

– Мы внесём необходимые изменения, князь. На это потребуется несколько дней, – ответил он, слегка стушевавшись, и, коротко поклонившись, вернулся к священнодействию над тонким древесным стволом, обвитым человеческими позвоночниками и увенчанным тремя человеческими черепами.

– Духам будут нужны небольшие, но регулярные жертвы, князь. Кровавые жертвы, – вскользь бросил один из учеников шамана и смолк, заметив недовольство громко хмыкнувшего учителя.

– Значит, заведу кроликов, – меланхолично ответил я, продолжая путь.

В тот момент я на самом деле отчаянно мечтал убраться куда-нибудь подальше от того места, где находился территориально. Куда-нибудь, даже в то место, что русские называют загадочным «u chyorta na kulichkah». Наверняка это какие-то джунгли. Для русских непривычно, а вот азиат только почувствует себя уверенней…

Особенно, если вопрос в одних лишь кроликах. Я очень хотел себе такую сигнализацию. С тех пор, как обзавёлся домом. Всё во благо рода!

А если окажется, что приносить в жертву врагов выгоднее по курсу… При моём образе жизни тотем будет обеспечен подпиткой на долгие годы вперёд. Но сдаётся мне, что джунгли будут каменными. Там свои правила. Всё немножко не так, как тебе хочется.

– Еремей, а ты уже запросил вертолёт?

– Он уже на подлёте. Полчаса до приземления и погрузки. Для тебя место найду. Одного.

– То что надо. Буду признателен.

– Мы не берём взятки. Даже обязательствами. Пора бы уже запомнить.

– Билет не гарантирует твоего молчания?

– Нет, оно обойдётся вам очень дорого, князь Забайкальский. Рекомендую не затягивать с посещением императора. Пора бы уже соблюсти приличия. Вам ведь неделю назад исполнилось восемнадцать?

Официальный тон опричник умело использовал для передачи информации. Как и думал, каменные джунгли столицы. Но сначала…

Сначала я вернусь домой. К своей семье. И придушу парочку крыс, как раз выгнанных из своих нор. По моим расчётам, там уже пройдена стадия согласования даты и мобилизации наличных сил. Надо поторопиться. Мало ли.

Сибирск встретил меня весенней оттепелью и осознанием: я уже опоздал. Дракончик Ватацуми исправно передавал происходящее, ретранслируя картинку в спящий мозг. Всё время долгого полёта над тайгой в посольском вертолёте КБ Камова прошло во сне…

* * *

– Мы давно намеревались навестить вас, юные леди из рода Хаттори. Позвольте мне представить вам моих невест. Это девушки из рода Мияги, родные сёстры-близняшки, Рисса и Риасу, – торжественно возвестил Алексей Соколов, вступив под кров особняка.

Рыжий выглядел весьма представительно. Строгий костюм, аккуратная причёска (он что, подстригся?) и манеры отчаянного денди.

– У Риасу голубая чёлка, – добавил он доверительным шёпотом, слегка нагнувшись к Алексе.

Как он умудрился это провернуть, если сильно уступал ей в росте? Оказывается, это несложно, если в качестве трибуны выбираешь диван.

– Соколов, хватит портить нам мебель. Это раритеты восемнадцатого века. Я могу даже выслать тебе счёт. По дружбе, – любезно высказалась Алекса, облачённая в домашнюю юкату. Мой внутренний эстет бился в припадке от передозировки всего и вся в одном флаконе. – Девчонки, проходите смелее. Я о вас хорошо наслышана. Предупреждение касалось не вас, а только этого разрушителя и манипулятора.

Староста невольно поперхнулся. Его давненько не припирали к стене фактами.