Танец с огнем

Утвердительный кивок, и мы в гостиной Севера.

– Подождешь? – я коснулся легким поцелуем ее губ. – Я скоро, – и, не дожидаясь ответа, перенесся в спальню.

– Север, что за… ― я осекся, увидев состояние его спальни.

В нос ударил застарелый запах спиртного, повсюду валялись бутылки. Север сидел на полу возле кровати, согнув ноги в коленях и низко опустив голову. В руке была наполовину пустая бутылка: судя по запаху, в ней плескалось виски.

Что за черт?

Я таращился на него в немом изумлении, а он даже не поднял головы при моем появлении, и до сих пор никак не среагировал.

– Что же ты, братишка? ― присел я возле него на корточки.

– Ен прости, – поднял он голову. Боль и отчаянье плескались в голубых глазах, ― я старался держаться от вас подальше, но ее страх… Я даже не успел подумать… – замолчал он, снова повесив голову.

– Ты почувствовал ее страх, находясь здесь? – немыслимо! Я, даже находясь с ней рядом, ни разу не смог уловить ни малейшей эмоции.

– Не только страх, – приложился он к бутылке – это невыносимо…

Как только до меня дошло, что еще он мог ощущать, мои глаза недоверчиво расширились. Я даже не представлял, что он чувствовал в такие моменты. Теперь я понимал, почему в его спальне такое количество пустых бутылок: он просто пытался притупить свои чувства и хоть на какое-то время забыться.

– Почему ты ничего мне не сказал? Ведь мы всегда и во всем поддерживали друг друга! Что изменилось? Почему ты, мать твою, сидишь здесь один и заливаешь свое горе, почему не рассказал о том, что рядом с нами ты чувствуешь?! – я почти сорвался на крик.

– Ты не понимаешь… вы двое выглядели такими счастливыми, и к тому же вы связаны, а я… я просто… ― покачал он головой, снова прикладываясь к бутылке.

– Ты сейчас мне нужен трезвый и соображающий, ― прорычал я, выбивая из его рук недопитую тару. ― Я не собираюсь один объяснять все это Рине, а нам надо постараться объяснить все так, чтобы она приняла эти отношения, и постараться очень хорошо.

От моих действий Север мгновенно напрягся и вскинул голову, явно пытаясь возмутиться, но, услышав мои слова, в шоке уставился на меня. Его выражение лица менялось каждую секунду от недоверия до надежды. Мне было больно смотреть на то, как он страдал, как практически сломал сам себя, не желая вмешиваться в мои отношения, думая, что наша связь с Риной завершилась и ему не место рядом с нами.

– Зачем тебе все это? – мелькнувшая в его глазах надежда сменилась болью, губы исказила горькая усмешка. – Пытаешься заставить меня бросить пить подарив ложную надежду?

Было видно, что за то время, пока я сидел на тренировочной площадке и пытался все осмыслить, он прилично набрался и мало что понимал. Недолго раздумывая, я схватил его за шиворот и поволок в ванную комнату, где, немного повоевав, все же засунул его под холодную воду. Был бы он не так пьян, мне бы пришлось несладко, но в таком состоянии он был слабее ребенка, беспорядочно размахивающего руками и спотыкавшегося на каждом шагу.

– Ен, иди к демонам! Оставь меня в покое!

Все так же молча я толкнул его обратно под воду, на этот раз он даже смог удержаться на ногах. Еще минут пятнадцать, и он будет вполне вменяем. Я создал вестника с извинениями и просьбой подождать меня еще немного, надеюсь, Рина все поймет. Второго вестника я отправил слугам с приказом быстро привести спальню Северена в надлежащий вид.

– Это уже совсем не смешно! ― сколько возмущения в голосе.

– Рад, что ты наконец-то это понял, – я прислонился спиной к стене. – Ну как, достаточно протрезвел для разговора?

– Где Рина? ― уже почти осмысленным взглядом уставился он на меня. ― Ей не будет плохо, ваша связь уже завершилась?

Вот теперь я поверил, что он протрезвел.

– Наша связь не черта не хочет завершаться! Приводи себя в порядок, мы с Риной ждем тебя в гостиной, ― я хлопнул дверью. Пусть немного поразмыслит над моими словами.

Спальня сияла чистотой и свежестью. Так, определенно, было гораздо лучше. Быстрым шагом я прошел до двери в гостиную, не желая испугать малышку своим внезапным появлением. Усмехнувшись, я вспомнил, как она вечно ругалась, говоря, что я оставлю ее заикой на всю ее, теперь уже долгую, жизнь.

Рина, свернувшись калачиком, сладко спала в одном из кресел. Кто-то разжег камин, чтобы ей было теплее. В конце лета ночи были уже довольно прохладными. Я опустился рядом с ней на колени, нежно погладил костяшками пальцев порозовевшую щеку. Маленькая, что-то пробормотав, потянулась за моей рукой, вызвав у меня улыбку. Такая красивая и отзывчивая. Почувствовав на себе взгляд, я посмотрел на стоящего в дверях Севера. Одетый в чистую рубашку и штаны, он с болью на лице наблюдал за моими действиями.

– Разговора, как видишь, сегодня не получится, – кивнул я головой на спящую девушку. – Не против, если мы останемся у тебя? ― я подошел к брату ближе, чтобы не разбудить нашим разговором Рину.

– Не хочу ее будить, а она не слишком хорошо переносит наши перемещения, – улыбнулся я, вспомнив, как она при каждом перемещении судорожно сжимала своими пальчиками мою рубашку.