Танец сакур

Они сидели в Лондоне уже третьи сутки: Алексей, его отец, Дмитрий и команда первоклассных английских и российских юристов, готовясь к предстоящему процессу, в тысячный раз возвращаясь к деталям сделок пятнадцатилетней давности, личных взаимоотношений Корнилова-старшего с некоторыми одиозными личностями середины 90-х. Глаза щипало от усталости и яркого света, контракты прошлых лет казались чем-то нереальным и чуть ли не кощунственным с позиций сегодняшнего дня. Пиджаки и галстуки давно были сброшены, английская щепетильность канула в Лету под влиянием российских денег и подробностей приобретения капиталов. Казалось, все детали проговорены чуть ли не сотню раз, драфты составлены и остается только ждать дня первого слушания дела. На часах была половина третьего ночи, почти все разошлись, Корнилов-старший вызвал водителя и тоже стал собираться:

— Алексей, ты со мной? — спросил он сына.

— Да, наверное, — почти согласился тот, мечтая о горячем душе и прохладной постели, хотя в нынешнем состоянии его устроила бы любая горизонтальная поверхность.

— Алексей Дмитриевич, — остановил его Дмитрий, — Я должен обсудить с вами результаты due diligence по «Весне».

— Дмитрий, это не вопрос первой важности, — резко оборвал его Алексей. — Решайте задачи по мере их релевантности.

— Я думаю, это релевантный для Вас вопрос, — сдержал удар Дмитрий. — Это касается состава акционеров «Весны» и Елизаветы Максимовны.

Алексей не сразу сообразил, кто такая Елизавета Максимовна, а потом с огорчением осознал, что дело касается его Лизы.

— Отец, езжай без меня, — коротко бросил он.

Корнилов-старший хотел что-то сказать, но, увидев злой и сосредоточенный взгляд сына, решил, что не стоит и пытаться.

— Дмитрий, ко мне в кабинет! Коротко говорите, какая связь между Лизой и бенефециарами «Весны».

Челышев поймал себя на мысли, что впервые видит своего шефа настолько напряженным — прежде его холодное спокойствие не могла поколебать ни угроза потери 60 процентов акций одной из наиболее прибыльных компаний холдинга, ни безумные потери на объектах олимпийского Сочи.

Алексей устало опустился в кресло и потер виски — подступала ненавистная головная боль.

— В ходе проверки изменений в структуре владения акциями компании, контролирующими «Весну», мы установили, что 20 сентября этого года 10 процентов акций компании были переведены на имя Елизаветы Максимовны. Это совпадает с тем временем, когда Ваши с ней визиты на светские мероприятия стали известны широкому кругу лиц. Две недели назад, с помощью юридической компании Freshfields акции были переведены на имя компании, инкорпорированной на Кипре. Акции кипрской компании переданы резиденту Британских Виргинских островов, бенефициаром которой формально которой является гражданин Ирландии. Однако есть основания полагать, что конечным бенефициаром акций является Елизавета Максимовна.

За сухим юридическим языком Челышева Алексей понял одно — самое главное: едва начав встречаться с ним, Лиза получила в свою собственность весьма ценный актив. Для Корнилова не то, что 10 процентов акций, все здание «Весны» было каплей в море, но для Лизы это были совсем другие деньги, а деньги и все, что с их помощью можно было приобрести, девушка любила — это Алексей уже понял. Он хотел верить, что причина приобретения Лизой доли в компании — какие-нибудь личные заслуги, не связанные с ним, но Корнилов не был наивным человеком. Кем была Лиза для компании — всего лишь девушкой, выбирающей красивые вещи, а это не та должность, за которую получают подобные бонусы. Алексей чувствовал себя обманутым самим собой — он доверился и вполне заслуженно был обманут. Конечно, нужно было проверить Лизу прежде, чем начинать встречаться с ней, но проблема-то состояла в том, что Алексей вовсе не планировал заводить какие-то отношения: так пара походов в ресторан, случайная встреча в гольф-клубе. Все произошло чересчур спонтанно: ужин, приглашение к родителям, ее рвущая душу нежность на берегу моря, страстное сумасшествие ночи в Гибралтаре, а потом какие-либо проверки казались и вовсе ненужными и неуместными. Алексей устало потер глаза, Челышев ждал каких-то действий, указаний, а ему хотелось лишь одного — поговорить с Лизой, услышать от нее, как она стала владелицей акций, прежде чем давать эти указания.

— Дмитрий, я вас понял. Оставьте документы, — больше говорить ничего не хотелось, да и не было нужды.

Лиза, нежная маленькая Лиза, рассуждавшая о вечности и готовившая бабушкин торт. Расчетливая жадная дрянь, такая же, как все — думающая только о своей выгоде и наживе. И это именно из-за нее он забыл свою трепетную Саюри, позволил радости сегодняшнего дня, фальшивой и пустой, задвинуть на задний план свою настоящую и поплатившуюся за это жизнью любовь.