Танец стали в пустоте

— Это тяжёлый транспортный мех. Эти ублюдки зачем-то притащили его в реакторный зал и теперь эта мразь охотится на нас. Я уже потеряла двоих.

— Вы можете с ним что-то сделать?

— Нет. Повторяю, нет. У нас просто нет оружия с достаточной огневой мощью. А использовать взрывчатку мы здесь не можем. Слишком велик шанс повредить что-нибудь чертовски важное.

— Чёрт… я отправляю к вам Роба с его группой. Они захватят тяжёлые винтовки с челнока. Отступайте.

— Поняла.

Отключившись, она вернулась на командную чистоту отряда.

— Внимание всем! Отходим наз…

Лиза бросилась на пол. Едва не задев её, над головой пронёсся вырванный из переборки кусок какого-то оборудования. Смятая груда металла и керамики со страшной силой врезалась в переборку и разлетелась в стороны на осколки. Вейл бросила взгляд на их противника.

Четыре с половиной метра высотой, антропоморфный грузовой мех был выкрашен в яркие цвета жёлтого и чёрного. Во многих местах были видны сколы краски, а по всему корпусу мерцали аварийные проблесковые маячки. Двухметровые манипуляторы заканчивались массивными захватами, которые при необходимости могли разделяться на четыре меньших, но более подвижных. По сути это был огромный экзо костюм, который управлялся оператором изнутри кабины и использовался для переноски тяжёлых грузов в условиях гравитации или же грузов с большой массой при нулевом притяжении. Отдалённо он напоминал модели боевых мобильных доспехов, но был немного больше и тяжелее.

Гражданские модели никогда не предполагались для использования в боевых условиях. Их корпуса просто были бы не способны выдержать мощность стандартного стрелкового оружия. Но вот против картечных зарядов, которые использовались при абордаже космического корабля это была более чем достаточная защита.

Ублюдок, который управлял мехом спрятался за кожухом одного из двух находившихся в зале ректоров, и стоило отряду ворваться в помещение и наполовину пересечь его, как мерзавец пришёл в движение и набросился на них. Отряд спасла лишь его медлительность и слабая подвижность.

Не смотря на то, что она так и не успела до конца проговорить приказ, отряд понял её с полуслова и начал медленно отступать из реакторного зала.

* * *

— Долбаные ублюдки… ублюдки… ублюдки…

Слова вырывались сквозь стиснутые зубы вместе с хриплым от тахикардии дыханием. Сердце стучало, отбивая в висках барабанную дробь.

Джозеф Клинт шевельнул рукой и манипулятор, который был словно могучее продолжение его собственного тела, врезался в одного из солдат. Клинт даже не почувствовал того чудовищного удара, который отшвырнул бойца в бронекостюме словно игрушечную куклу.

— Да….да….ублюдки… я всех вас убью…

Слюна стекала по его подбородку. Зрачки глаз были расширены. Каждый огонёк на приборах внутри кабины казался ослепительным солнцем. Этот безжалостный свет резал глаза, заставляя их слезиться, и влага стекала по его щекам.

Вдруг металлическое стаккато дроби ударило в кабину меха. Нет… нет….оно ударило в него… Шрапнель бесполезно отскочила в сторону, лишь оцарапав краску и оставив на корпусе меха небольшие вмятины. Нет… не на корпусе, на его собственном ТЕЛЕ.

Клинт развернул голову в ту сторону откуда раздались выстрелы и увидел одного из этих маленьких, беспомощных солдат.

— Ублюдок…

Манипуляторы повторили движение рук и мощные захваты сомкнулись за установленное на стене оборудование. Он не помнил — как оно называлось. Да ему было на это плевать. Его мощные руки вырвали это из переборки. Размахнувшись он швырнул триста двадцать семь килограмм металла и керамики в свою цель.

Победный возглас сменился утробным рычанием, когда он понял, что промахнулся.

Вдруг солдаты по сторонам от него начали отступать к выходу из зала. Они бежали. Они боялись его.

Драные ублюдки. Над ним все смеялись. Его унижали. Но теперь…. Теперь всё изменится. Да…

Гремучая смесь из наркотиков и стимуляторов огненным напалмом пылала в его крови, подогревая ярость. Он пойдёт за ними. Он будет их преследовать. Одного за одним. Да…. Каждого. И разорвёт на части.

Разум Клинта почти отключился под нахлынувшей на него волной химии. Сейчас он больше напоминал бешеное животное, которое подчинялось не разуму и логике, а инстинктам.

Их капитан пытался запретить использование наркотиков командой во время работы. Нескольких даже выкинул через шлюз в открытый космос. Но всегда были люди, которые могли бы достать то, что тебе было нужно. Естественно за плату. У Клинта были деньги. И было желание. Он не хотел чувствовать страха. Того, из-за чего его называли бесхребетным трусом. Когда он понял, что их корабль вот-вот захватят, что план капитана не удался, он чуть не сломался под нахлынувшей волной всепоглощающего ужаса. Сначала, когда «Акрецию» атаковали ракетами, а затем снова, когда узнал о проникших на борт их судна наёмниках. Чуть ли не трясясь в конвульсиях от ужаса, он дрожащими руками вскрыл фальш панель на переборке, за которой прятал свои запасы.

Первая доза немного уменьшила страх.

Вторая принесла ему спокойствие.

За ней была третья, когда он просто не знал, что делать дальше.