Танковые сражения войск СС

Наша рота приблизилась к дороге, усыпанной ветвями деревьев в руку толщиной. Нам были видны только деревья справа и слева и корма впереди идущего танка. Потом была короткая остановка — мы выехали на обратный скат. 1-я рота построилась в широкий клин из 14 машин. На полпути от Сен-Мартена, на пологом склоне высоты 112, раскинулись обширные заросли кустарника. Здесь нам предстояло занять огневые позиции. С вершины холма канадцы могли видеть за нашими спинами долину Орна, через которую шло наше снабжение. Под прикрытием сосредоточенного артиллерийского огня, разбудившего нас утром, противник поднялся на вершину холма. Они начали окапываться и не рвались в бой. Мы с нетерпением ждали возможности помериться с ними силой.

10 июля началась ожесточенная, отчаянная схватка за высоту, прозванную впоследствии «Голгофой». На ней не осталось ни единого клочка земли, не изрытого снарядами. Пока тяжелая артиллерия превращала высоту в ад, мы покинули замаскированные позиции, чтобы выманить на себя противника. Вскоре на горизонте показалось с полдюжины вражеских танков. Часть 1-й роты выдвинулась чуть вперед на разведку. Командир танка окинул взглядом четверых своих товарищей в полутемном танке.

Вот наводчик — такой же юнец, как и все остальные. Он раньше был мотоциклистом в дивизии «Дас Райх» и боевого опыта имел не меньше других. В его огромном теле жила ранимая душа и страсть ко всему съедобному. Он родился в Киеве, а его отец, офицер, потерял ногу, воюя в Африканском корпусе. Ниже и левее сидел наш 19-летний механик-водитель. Он водил «тигр» еще на Восточном фронте, превосходно знал свое дело и в роте вполне мог считаться одним из «старой гвардии». Рядом расположился радист, отвечавший также за пайки и стрельбу из курсового пулемета. Его боевой путь тоже прошел через Россию. Сначала на Pz-III, потом на Pz-IV и, наконец, на «тигре». Это и были наши парни, всего неделю тому назад задававшиеся в Голландии вопросом: «На что будет похожа война на Западе?»

Наш командир Кальс находился в командирском танке. Он неторопливо отдал приказ, который тут же услышали во всех машинах. Экипаж не заметил, как поднялась температура в тесном пространстве танка. Механик-водитель спокойно проверил приборы, тахометр, давление масла, температуру двигателя. Газ — переключение передач — газ!

Мы успели преодолеть немалое расстояние, прежде чем «шерманы» открыли огонь. Похоже, они сосредоточились на головном «тигре». Взрывы взметали вверх землю в промежутках между танками. Несмотря на приказ ротного, Зоретц не отступил ни на метр. Вокруг его машины разворачивалось захватывающее зрелище. (Храбрец Зоретц, наш товарищ по оружию еще со времен Восточного фронта, позднее погиб в автокатастрофе.) Три вражеских танка уже замолчали. Остальные продолжали стрелять без передышки. Наконец, самый рьяный из них оказался в перекрестье нашего прицела. Два танка, шедших правее, мы к этому времени уже подбили, потратив на них пять бронебойных. И тут над полем боя появились легкие бомбардировщики. Словно соколы, они камнем падали с большой высоты, сбрасывали бомбы и снова уходили вверх. Они накинулись на нас, подобно разъяренному пчелиному рою, осыпая танки градом бомб среднего калибра. Одновременно рядом с нами стали рваться дымовые снаряды, и через несколько минут все вокруг заволокло непроглядной белой пеленой. Такой бой был для нас в новинку. Ни с чем подобным мы прежде не сталкивались. Мы отошли на исходные позиции — здесь хотя бы наша пехота могла отогнать от танков штурмовые группы противника.

Как только белая пелена начинала рассеиваться или разрываться порывами ветра, на поле почти беззвучно обрушивались новые дымовые снаряды. Никто не сомневался — сегодня нам придется отказаться от своих намерений. Мы рассредоточились и стали ждать утра. Непрерывная канонада не давала нам уснуть всю ночь, но зато мы начали понимать, что ждет нас по другую сторону холма…

На рассвете 11 июля мы двинулись в северном направлении, полные решимости на этот раз взять высоту! На склоне холма, обращенном в сторону Авне, мы попытались подняться на вершину по неглубокому оврагу. В небе появился самолет-разведчик, похожий на наш «Физелер Шторьх». Он сделал над нами широкий круг, вернулся, а затем повернул на запад, резко набирая высоту. Ничего хорошего это нам не сулило — эти самолеты были оснащены отличными радиостанциями. Не прошло, наверное, и десяти минут, как шторм превратился в ураган. Фугасные снаряды обрушивались на башню и лобовую броню. Взрывы рвали в клочья кроны деревьев. Наша мотопехота не решалась поднять головы, а многие их отважные товарищи погибли на этом склоне. Наши «тигры» один за другим подбили несколько «черчиллей». На небольшом лесистом пятачке, в загоне для скота, обнесенном живой изгородью, оказалось порядочно техники!