Танские новеллы

— Син Фын происходил из семьи полководца, — начал князь. — Сам он не обладал особыми талантами. Он поселился в Чанъани, к югу от квартала Пинкан[74], где купил дом за миллион монет у одной очень богатой семьи. Однажды днем он уснул и во сне увидел, как с западной колонны спустилась девушка в старомодном парадном платье с вышитым поясом и кофте с широкими длинными рукавами. У нее была высокая прическа, длинные тонкие брови, напудренное личико; красавица стала непринужденно расхаживать по комнате, держа в руках свиток и что-то читая вслух. Син Фын обрадовался:

— Как это вдруг ко мне снизошла такая красавица?

— Это мой дом, — ответила та с улыбкой, — вы разрешите мне побыть здесь еще немного? Ничего ведь предосудительного в этом нет!

— Хотелось бы посмотреть, что вы читаете, — сказал Фын.

— Я люблю стихи, — объяснила красавица, — и часто сочиняю их.

— Осчастливьте меня, останьтесь на некоторое время, чтобы я мог прочитать ваши стихи, — попросил Фын.

Красавица вручила ему свиток и села рядом. Фын развернул свиток. Первое стихотворение называлось «Весеннее солнце» и состояло из восьми строк. За ним следовали другие: всего было несколько десятков строк.

— Если вы, сударь, желаете, то можете списать одно из стихотворений, но не больше, — сказала красавица.

Фын взял со столика изящный листок бумаги и списал стихотворение «Весеннее солнце».

Чанъаньская деваГуляет под солнцем весенним,Но солнце печалит —И нет от печали спасенья!Ты «лук не натянешь»,Искусно, как делала прежде,От инея белойНе сменишь осенней одежды...

Переписав эти стихи, Фын спросил, что значит выражение «натягивать лук»?

— Когда-то родители заставили меня выучить этот танец, — ответила красавица.

Она подобрала полы платья, расправила рукава и сделала несколько па, изображая, как натягивают лук. Потом расплакалась.

— Прошу вас, побудьте еще, — сказал Фын, но красавица начала прощаться и, помедлив немного, удалилась.

Фын проснулся, смутно припоминая увиденное во сне. Когда он переоделся, то нашел в рукаве стихи, прочел их и сразу все вспомнил. Произошло это в середине правления «Чжэньюань»[75], и Фын рассказал мне об этом на пиру, где были войсковые инспекторы и помощники окружного и уездного начальников. Ду Гу-сюань родом из Лунси, Лу Цзянь-цы из Фаньяна, Чжан Ю-синь из Чаншаня, Су Ди из Угуна, охая от изумления, сказали:

— Это стоит записать.

И я записал рассказ князя, лишь только вернулся с пира.

На следующий день ко мне прибыли запоздавшие гости: Гао Юнь-чжун из Бохая, Вэй Лян из Цзинчжао, Тан Янь из Цзиньчана, Ли Юй из Гуанханя, Яо Хэ из Усина. Мы снова собрались у источника Светлой Яшмы; я вынул написанное мною и прочитал. Тогда Яо Хэ рассказал:

— В первые годы правления «Юаньхэ» мой друг Ван Янь увидел во сне, будто бы он в княжестве У[76] служит у князя. Вдруг он услышал скрип колес экипажей, выезжающих из дворца, жалобные звуки флейт и грохот барабанов. Сказали, что хоронят Си Ши[77]. Князь, сильно сокрушаясь по поводу ее смерти, приказал гостям, умевшим писать стихи, сочинить похоронную песнь. Янь тотчас же выполнил приказание. Стихи его гласили:

На запад, в царство У,

Я устремляю взор;Там — памятник из туч,На нем — как птицы — строки,Сверкает в жемчугахНад реками шатер,Но золотая брошьСхоронена в потоке!Там вся земля в цветуИ вся трава красна,В лазоревом дворце —

Ступеньки из нефрита;Но ветер отшумел,И с ним ушла весна:Я остаюсь одна,Душа моя разбита!

Янь поднес князю свои стихи, и тот пришел в восхищение. Проснувшись, Янь подробно описал свой сон. Родом он был из Тайюаня[78].

НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР

МУЗЫКА ИЗ ЦАРСТВА МЕРТВЫХ