Танские новеллы

— Может ли такое случиться на свете! — воскликнула она в отчаянии.

Сяо-юй просила родных и знакомых уговорить Ли И прийти к ней. Но тот, помня, что он опоздал к сроку и нарушил клятву, и зная, что Сяо-юй безнадежно заболела от горя, стыдился своей жестокости и ни за что не соглашался пойти на свидание. Он рано уходил из дому и поздно возвращался, чтобы избежать посланцев своей бывшей возлюбленной.

Сяо-юй днем и ночью лила слезы, не спала и не ела, мечтала лишь о том, чтобы повидать любимого еще хоть раз, но не знала, как это сделать. Тоска и гнев ее росли с каждым днем; вскоре она уже не могла подняться с постели.

В это время в Чанъани постепенно стали узнавать обо всей этой истории. Люди с чувствительным сердцем и благородной душой были растроганы преданностью Сяо-юй и возмущены низким поступком Ли И.

Наступила третья луна — время веселых прогулок. Ли И с приятелями отправился в храм Высокого почитания полюбоваться на цветущие пионы. Друзья прогуливались вдоль восточной галереи и сочиняли стихи. Некий Вэй Ся-цин из Цзинчжао, близкий друг Ли И, сказал ему:

— Погода сегодня чудесная, деревья и травы в роскошном цветении. Жаль мне Хо Сяо-юй, которая горюет в одиночестве! Вы действительно жестокий человек, если смогли бросить ее. Благородный муж так не поступает. Надо бы вам задуматься над этим!

В то время как Вэй Ся-цин уговаривал Ли И, к ним приблизился мужчина богатырского сложения. Он слышал их разговор. Неизвестный был одет изящно, но скромно и держал под мышкой лук; лицом он был красив, как бессмертный дух. За ним следовал слуга — мальчик иноземного происхождения. Внезапно незнакомец сложил руки для приветствия и обратился к Ли И:

— Не вы ли господин Ли И, десятый в роду? Я сам из Шаньдуна и прихожусь вам дальним родственником по женской линии. Хоть у меня и нет литературных талантов, но я преклоняюсь перед мудростью. Много слышал о вас и давно мечтал встретиться с вами. И вот сегодня мне посчастливилось! Мое скромное жилище недалеко отсюда, там слух ваш усладит приятная музыка, к вашим услугам будет девять красивых девушек и с десяток хороших коней — все, что изволите пожелать. Очень хочется, чтобы вы удостоили меня посещением.

Приятели Ли И нашли предложение превосходным. Следуя за незнакомцем, вся компания отправилась в путь и через несколько улиц оказалась на улице Шэнъе. Поблизости был дом Сяо-юй. Ли И не хотел проезжать мимо него и под каким-то предлогом повернул коня, но незнакомец сказал:

— До моего жилья совсем рукой подать. Можно ли допустить, чтобы вы бросили нас?

Он схватил коня Ли И за поводья и насильно повел за собой; вскоре они подъехали к дому Сяо-юй. Вконец смущенный и расстроенный, Ли И пытался повернуть коня назад, но незнакомец приказал слугам втащить Ли И в дом и, когда он оказался за главными воротами, распорядился запереть их.

— Ли И прибыл! — закричал он.

Раздались радостные возгласы, которые были слышны даже с улицы.

А накануне вечером Сяо-юй приснилось, будто какой-то мужчина привел Ли И, усадил на циновку и велел Сяо-юй снять с него туфли. Проснувшись, она рассказала сон матери и сама растолковала его смысл: «Туфли» — это «согласие»[146]

. Муж и жена снова свидятся. «Снять» значит «расстаться», — вслед за встречей последует вечная разлука. Выходит, мы скоро должны встретиться, а после встречи я умру».

На рассвете Сяо-юй попросила мать помочь ей одеться. Мать решила, что долгая болезнь затуманила сознание дочери, и не придала этому значения. Сяо-юй настойчиво требовала одежду, и тогда мать стала одевать ее. Едва она закончила ее туалет, как вдруг прибыл Ли И.

Сяо-юй была так слаба, что без посторонней помощи не могла повернуться на другой бок. Но, услыхав о прибытии Ли И, сама поднялась, поправила одежду и выбежала словно одержимая.

Встретившись лицом к лицу с Ли И, она сдержала гнев и молча устремила на него пристальный взгляд. Похудевшая, хрупкая, прелестная, она, казалось, не могла вынести этой встречи и по временам закрывала лицо рукавом, но все же глядела на Ли И. Все, кто были при этом, так растрогались, что не могли сдержать тяжелых вздохов.

Вскоре принесли вино и несколько десятков блюд с закусками. Все удивились и стали расспрашивать, откуда и кто принес угощение; оказалось, все это доставил незнакомец. Вино и закуски расставили на столе, и все уселись вокруг. Сяо-юй смотрела на Ли И, затем подняла чарку с вином и, отпив, сказала:

— У меня, слабой женщины, — столь несчастная судьба, а у вас, мужчины, — такая неверная душа. В расцвете молодости и красоты я умираю с ненавистью в сердце. Мать еще жива, но я не могу служить ей. Вышивки мои и струнные инструменты отныне будут вечно отдыхать. С глубокой болью иду я к желтым истокам[147]. Причиной тому вы, Ли И! Сегодня нам придется расстаться навсегда! После смерти я сделаюсь злым духом и не дам вашим женам и наложницам ни минуты покоя!