Танцор Января

По сравнению с огромными световыми шоссе, соединяющими миры возле Иеговы, Павлин едва заслуживает звания узла. Трасса-66 ответвляется от Великого шелкового пути и тянется к Гарпунному Тросу и Валентности, но и только. На заре колонизации считалось, что близость Сапфирового Поста к синему гиганту обеспечит Павлин огромным количеством путей; было приложено немало усилий для разведки подходов, но сейчас научная мысль развивается уже в другом направлении. Это и к лучшему, ибо ничто не искушает разномастных разбойников Спирального Рукава сильнее, нежели солнце с множеством трасс.

В космическом порту Шалмандаро находился главный склад КТК для дорог Павлина, и к этой изящной башне из оранжевого камня бан Бриджит привели поиски следов призрачного флота. Башня была инкрустирована золотом и украшена фресками пастельных тонов, изображавшими пейзажи Павлина и тех немногих ’линиан, которые когда-либо проявляли что-либо похожее на героизм. Из западного фасада здания лукообразный выступ взирал на далекую Полихромную гору и чайные плантации, покрывавшие ее склоны. Микроэлементы в местной почве и чудеса биоинженерии придавали чайным полям различные оттенки, которые и дали горе ее название.

Несмотря на важность здания, защитного экрана на входе не было. Бан Бриджит ничуть не удивилась — для апатичного мира это было абсолютно нормальным. Но она на мгновение замерла, шагнув внутрь и оказавшись перед подъемными капсулами в огромном многоэтажном атриуме. Вялость не всегда означала глупость. Наоборот, зачастую леность требовала хорошей смекалки. Поэтому бан Бриджит вернулась в вестибюль и, тщательно изучив стены, среди пестрых цветов и завитков, которыми ‘линиане украшали любую более-менее ровную поверхность, заметила вкрапления датчиков разных сенсоров. Она одобрительно кивнула глазку камеры, и ее мнение о ’линианах немного улучшилось.

Когда, следуя стандартно расплывчатым указаниям персонала, Бриджит отыскала кабинет директора, Конми Пулавайо в нем не оказалось. Комната не поразила ее особой официальностью. Кабинеты могли выглядеть функциональными: со столами, накопителями данных, документами и тому подобным. Они могли хотя бы иметь стены. В них не должно было быть журчащих водопадов и лужаек, которые бы стерегли разноцветные попугаи и сладкоголосые жаворонки. А попугай уж никак не мог сойти за секретаря, как и гамак — за офисное кресло.

— Так где, — спросила она у желто-зеленой птицы, — твой хозяин?

Попугай шевельнулся на жердочке, наклонил голову и пронзительно прокричал:

— Какой видок! Ну и видок!

Бан Бриджит хмыкнула, отвернулась и задалась вопросом, могло ли за столь легкомысленным фасадом скрываться что-либо серьезное. ’Линиане прославились на весь Спиральный Рукав благодаря мастерству бионерии. Возможно, попугай действительно был секретарем. Но если птица и являлась чем-то большим, чем просто птицей, то ничем этого не выдавала: череп не отличался крупными размерами, а внимание постоянно перескакивало с одного на другое. Попугай то и дело посматривал на незнакомку, но этого и следовало ожидать от полудикой птицы. Скорее всего, восклицание было не более чем приобретенным рефлексом.

И зачем учить птицу отвечать подобным образом на такой вопрос? Ответ напрашивался сам собой: директор проводит перерыв в обзорном зале, который она заметила еще снаружи. Бан Бриджит посмотрела на часы. Для перерыва было рановато — если только, как она подозревала, ’линиане не поменяли местами время для работы и отдыха.

Проходивший мимо техник, хрупкий и невыразительный, будто эльф, с обнаженным торсом и нацепленным поверх саронга[40] поясом с инструментами, сказал ей, что обзорный зал находится в самом конце Краснофруктовой тропы, и указал на растущие вдоль «коридора» кусты. Бан Бриджит поблагодарила его, и тот слабо кивнул, сорвав на ходу краснофрукт. Ей даже стало интересно, шел ли он что-то чинить и как долго поломке придется дожидаться его прихода.

Краснофрукты росли по всему семнадцатому этажу, иногда пересекаясь с извилистыми дорожками, отмеченными другими видами кустов. Здесь не было стен, но временами встречающиеся ряды кустарников или ручейки с переброшенными через них мостками, очевидно, обозначали границы «комнат». Но ровными эти границы не были. В здании вполне могло не оказаться ни одного прямого угла. Бан Бриджит видела людей, работающих у экранов и весело болтающих с голограммными изображениями. Это все

ведь не могло быть личной деятельностью? Так или иначе, межзвездное и внутрисистемное движение в Узле контролировалось; каким-то образом лихтеры и грузовые боты поднимались и приземлялись. Кто-то же тут работал!

В конечном итоге любопытство — или голод — одержало верх, и бан Бриджит сорвала краснофрукт. Его кожура оказалась мягкой и нежной, а мякоть, когда она вгрызлась в нее, хрустящей. Вкус плода, сочный и сладкий, указывал на то, что его предками были яблоко с вишней. Бан Бриджит пришлось напомнить себе, что она находится в огромном здании, а рощи, через которые требовалось пробираться, выращены искусственно.