Танцуй для меня (ЛП)

— Трижды, и все они не в счет, — говорю я, вспоминая тот случай, когда сломалась его машина, и еще один, когда сама была пьяна. Насколько я помню, в первый раз у него была встреча с "другом". Видимо, с той самой, с которой он явился в клуб несколькими часами позже для частного танца. Я замечаю, что случившееся тогда беспокоит меня до сих пор, когда я дольше задумываюсь об этом.

— Твоя подруга знает обо мне. Мои родители знают о тебе. Я пригласил тебя пойти со мной на ужин. — Его вкрадчивый голос полон мольбы — последняя попытка, чтобы повлиять на мое решение, но я непоколебима.

Я качаю головой. Встав, прохожу мимо него и направляюсь ко входной двери. Открыв ее, я остаюсь у дверного проема и бросаю на него многозначительный взгляд.

— Прости, но этого не достаточно.

Его взгляд полон ненависти, но злится он вовсе не на меня, а скорее на самого себя или на ситуацию. Я понимаю, что он сейчас чувствует. Я никогда не хотела, чтобы между нами все было кончено, но вот мы стоим в дверном проеме и расстаемся окончательно. Прощание причиняет мучительную боль, но это нужно сделать. Другого пути я не вижу.

Рансом стоит около меня, и я едва удерживаюсь от того, чтобы не упасть к нему в объятья и попросить вернуться. Вместо этого я произношу:

— Ты же знаешь, я хотела, чтобы все было по-другому.

— Как и я.

Но реальность не изменить. Он по-прежнему является моим профессором, а я — его студенткой, и давайте посмотрим правде в глаза: эти отношения всегда были нездоровыми.

Рансом кивает, его взгляд колеблется между дверным проемом и моим лицом, словно он не уверен, сможет ли сделать первый шаг. И вот неожиданно, без всякого предупреждения, я оказываюсь в его объятиях, его рот обрушивается на мой, крадя дыхание и заставляя пробовать его необыкновенный вкус. Все мои чувства обостряются, потому что этот мужчина, именно этот мужчина — тот, кого я желаю. Кого всегда желала. Но он не принадлежит мне. И никогда не сможет принадлежать.

Он отпускает меня так же стремительно и просто уходит. Я наблюдаю, как он покидает мою квартиру, мою жизнь, и не знаю, что должна испытывать по этому поводу — чувство освобождения либо же ни с чем несравнимую печаль.

Глава 20

Одиночество не в моем характере. Я всегда обеспечиваю себе компанию, чтобы не уйти с головой в собственные мысли. Но это скорее инстинкт самосохранения, чем запланированное действие. Я нуждаюсь в ком-то, кто поймает меня, если я начну падать. Вот почему я решаю начать вести себя по-взрослому и перезвонить Энни.

Она сильно удивляется моему звонку. Еще бы. Я игнорировала ее с тех пор, как она сообщила мне, что уезжает из штата. Узнай подруга, по какой причине я звоню ей сейчас, то, вероятнее всего, послала бы меня куда подальше. На этой мысли меня накрывает чувство вины. Ведь я фактически использую ее, чтобы удержатся от еще более глупого поступка — попросить Рансома вернуться обратно.

Свернувшись калачиком на синем диване в стиле кантри¹¹, мы с Энни лежим лицом друг к другу в ее гостиной. Она словно сияет в своем теплом ворсистом белом свитере, в котором становится похожей на стройного Бигфута

¹², и в черных узких джинсах.

— Я очень рада, что ты здесь, — говорит она, наверное, уже в десятый раз с тех пор, как я вошла в квартиру.

— Я тоже, — честно отвечаю я. Я никогда не чувствовала себя более уютно, чем рядом с этой девушкой. Она моя слабость.

Кончик ее носа краснеет, а на глазах выступают слезы, показывая ее истинные эмоции.

— Я и вправду так скучала по тебе всю прошлую неделю.

Я прочищаю горло и сажусь. Не представляю, как нужно вести себя во время таких душевных моментов, но ради нее я попытаюсь. Это меньшее из того, что я могу сделать. Я пытаюсь подобрать и высказать слова, исходящие из самой глубины моей души.

— Послушай, Энни. Я хочу, чтобы ты знала, что я поступила неправильно, закрывшись от тебя. И я ненавижу себя за то, что отталкивала тебя именно тогда, когда тебе предстояло принять самое важное и судьбоносное решение в своей жизни. Когда ты нуждалась в моей поддержке, я была настолько поглощена собой, что была не в силах отбросить в сторону свои собственные страхи и поддержать тебя. Я знаю, что никакие извинения не смогут меня оправдать, но это все, что я могу предложить. И надеюсь, ты примешь их.

Энни ласково улыбается, по-другому она просто не умеет. Ее глаза моментально наполняются слезами, которые тут же скатываются по разрумяненным щекам.

— Ну, будь все иначе, ты бы и не находилась у меня в квартире, не так ли?

Бросившись через единственную разделяющую нас подушку, она крепко сжимает меня в объятиях. Думаю, таков ее способ сказать мне, что я прощена. Я в отчаянии обнимаю ее в ответ и вздыхаю с облегчением, ведь я была так близка к тому, чтобы потерять единственного нужного мне человека.

Проходят минуты, прежде чем она отстраняется и вновь занимает свое место на диване. Нам обеим не мешает вытереть щеки и подправить расплывшийся под глазами макияж, но, несмотря на все это, я чувствую, что сняла с плеч огромный груз.