Танцы. До. Упаду. Истерический любовный роман

Циприану, признаться, льстило, что он стал объектом внимания женской половины стола. Кроме того, от перца ничего не случилось. Однако чуть погодя его лицо побагровело, а из горла вырвался нечленораздельный пугающий вскрик. Мануэль тут же выхватил из корзины большую бутылку с текилой и половину вылил танцору в рот. Из его объяснений следовало, что в такой ситуации ни в коем случае нельзя пить воду, поскольку она не гасит «адский огонь», а только усиливает его.

Когда на лице Циприана высохли слезы, все вдруг заметили, что куда-то внезапно подевался Готя.

— Боже, он наверняка утонул в пруду! — схватилась за сердце Ядя.

— Не бойся, там утонуть можно только по пьянке — вода и до колен не доходит, — успокоила ее Сарра, но сама вышла на крыльцо и обеспокоенно позвала мальчика. Ей ответило глухое эхо.

Циприана как будто что-то толкнуло. Он вдруг бросился в темноту, спотыкаясь и выплевывая куски непрожеванного хлеба.

Истерика у Яди не успела достичь апогея, потому что ее опередил Мануэль. Он рвал у себя на голове черные кудри и кричал по-испански, что петух тоже пропал.

Все заметались в хаотичных поисках. Уля, Ядя и Сарра то и дело натыкались друг на друга, что еще больше накалило обстановку.

Мануэль между тем почти перестал дышать.

— О боже… — прошептала перепуганная Сарра. — Надо что-то немедленно сделать, иначе он вернется на родину в оцинкованном ящике и на наши головы падут все проклятия мира…

Циприан шел на звуки, доносившиеся со стороны деревни. Добравшись до коровника, стоявшего на отшибе, он осторожно выглянул и… едва не лишился последних сил. Посредине двора над костром висел котелок с кипящей водой, а вокруг костра топтались трое местных подростков. Один из них держал за горло пытающегося вырваться Тлалока. Судя по всему, священный петух вот-вот должен был пережить очередную реинкарнацию. Двое ребят мутузили Густава. Циприан сделал глубокий вдох и с отборным матом на устах бросился в атаку. Ему удалось отбить Готю и даже отвести его к коровнику, чтобы мальчик отсиделся в темноте, пока он будет спасать петуха. Но тут у Циприана подвернулась нога, и он упал.

На проселочной дороге уже маячили огоньки фонариков. Первой до Готи добралась Ядя.

— Маленький мой, как ты? — всхлипнула она, ощупывая сына.

— Это все из-за меня, — прошептал он. — Я только хотел погулять с Тлалоком, а теперь они его убьют. Меня не успели, потому что прибежал Циприан…

— Ци… Тлалок? Где он? — занервничала Ядя.

— Там… — Мальчик мотнул головой в сторону двора. — Может, еще жив…

Поцеловав Готю, Ядя выбежала из темноты. Оголтелые подростки перебрасывали друг другу бедного петуха, как гандбольный мяч. После каждого перелета у птицы оставалось все меньше перьев. Циприан, прихрамывая на одну ногу, безуспешно пытался отбить мексиканского красавца. «Боже праведный, неужто он ногу вывихнул?! — подумала Ядя. — Если да, нам крышка. А ведь именно это выступление было для него таким важным…»

Испустив боевой клич, она в ярости кинулась в самую гущу. В течение нескольких минут в воздухе мелькали только руки и ноги. Тлалок душераздирающе кричал. Наконец из один из сорванцов вырвался, и исчез в темноте. Вскоре за ним последовал второй. Циприан и Ядя, тяжело дыша, держали за надорванный воротник третьего хулигана. Готя прижимал к себе полуживого Тлалока. У всех был такой вид, словно они побывали в грязевой лавине.

— Могли бы выкупить кочета, так нет… сразу с кулаками, — заныл подросток, потирая расквашенный нос.

— Ну ты и наглый, — зло прервал его Циприан. — Уаууу, как больно…

Ядя наклонилась и подняла брючину партнера. Щиколотка походила на спелую тыкву.

— Да…. хорошего мало.

— Из-за вас я внакладе, — канючил парень. — Остался с пустыми руками…

Внезапно в душе Циприана шевельнулась жалость. Он достал из куртки блокнот и размашисто расписался несколько раз:

— Держи. Это автографы. Может, удастся загнать их на аукционе в Интернете.

Ядя была сражена его великодушием, сражена насмерть. Она посмотрела на Циприана с нежностью, потом обняла его за талию, и они очень медленно поковыляли к дому Сарры.

Ленивые лучи осеннего солнца светлыми бликами ложились на шерстяную ткань. Циприан зевнул и поплотнее завернулся в пончо, подаренное ему забавным человечком из Мексики. На радостях, что все завершилось благополучно, шаман и Тлалока готов был отдать, но общими усилиями его удалось убедить, что Польша является центром мировой пандемии птичьего гриппа.

Около полудня, как обычно, в замке заскрежетал ключ, и в квартиру влетела запыхавшаяся Ядя; за ее спиной маячили Готя с толстухой Надей.

Циприан приподнялся и крикнул:

— Что у нас сегодня на обед? Я рыбу хочу.

— Мороженое, дядя Циприан, мороженое! — загалдела окружившая его детвора.

Надя прикончила французский батон, предназначавшийся для совместной трапезы, и с гордостью сказала:

— А о вас опять пишут в газетах! Бросив взгляд на Ядю, Циприан сразу понял: что-то не так.

— Читай. — Снимая пальто, она положила ему на колени свежий номер «Из первых рук». — Должно быть, увязался какой-нибудь папарацци…