Танцы на осколках

— Уверена, ты мне подскажешь… — говорит потерянно и вздыхает. А потом замирает, бросив взгляд через мое плечо. И хватает вдруг за руку, чуть ли не утаскивая в танцевальный круг, — Давай же поторопимся!

Звучит немного нервно, но сегодня все и так предельно странно. И отголоски её эмоций тоже странные — окружающие может ничего не замечают, но я удивительно тонко их чувствую.

Почти отчаянную веселость, с которой она врывается в вихрь танцующих пар. И какую-то обреченную усталость, которую я вижу в её взгляде. И страх — в том, как она прижимается ко мне всем телом, что вовсе не требуют размеренные па.

Я сам теряюсь в этом всплеске.

Прижимаю, кружу, недоумеваю и… завеса, снова до потемнения в глазах хочу сделать её своей. Она же будто тянет время, будто набирает воздух перед тем, как нырнуть.

За бурей приходит почти мертвый штиль — это пугает меня еще больше.

Я спешу за ней, когда она уверенно отходит в угол залы, а потом резко разворачивается… но смотрит не на меня.

— Тали? — хмурюсь.

— Мигель, отойди от нее.

Вздрагиваю.

И в полном недоумении поворачиваюсь к своему отцу, который появляется за моей спиной в сопровождении еще нескольких человек.

Он на меня не смотрит. Он смотрит на эроимку и выражение его лица мне не нравится. С таким лицом советник смотрит на тех, кого хочет уничтожить.

— Я надеялся, что мое зрение стало не таким острым.

— Отец, о чем ты…

Он не обращает на меня внимания. И Тали, когда открывает рот, тоже обращается не ко мне — она криво улыбается обескровленными губами и садится в глубоком реверансе:

— Советник да Коста-Мело, как я полагаю.

Наверное я идиот, потому что я понимаю с каждым мгновением все меньше. Но когда отец произносит следующую фразу, решаю — точно идиот.

— Талис тэн Домини. Вы также прекрасны, как вас описывали…

— Что вы, — её губы кривятся еще больше, в глазах — пустота, а подбородок высоко задран, — ваши шпионы мне польстили.

И тут я слышу резкое:

— Стража!

Глава 19

Талис

Мой план был прост.

Попасть в Алмейрин и раствориться в огромном городе.

Понятно, что мое инкогнито на этом закончится. Но я уже не избежала множества ошибок и вряд ли у кого будут сомнения, что происходит что-то странное. Меня будут искать и совсем скоро всем станет известно, кто я такая.

Но без этой попытки, без очередного побега все мои предыдущие действия будут бесполезны, потому я хотела попробовать… снова.

И снова допустила ошибку… две.

Во-первых, понадеялась, что и правда смогу обратиться за помощью к бывшим эроимцам.

Имя второй ошибки было Мигель.

Когда он успел подобраться ко мне так близко, что его мнение, настрой и слова стали для меня важны? Когда я стала на что-то надеяться и во что-то верить?

Может тогда, когда он нес меня на руках с поврежденной ногой? Или, не сказав никому, притворился на занятии, что все в порядке — и помог избежать прилюдного позора? Когда целовал меня, страстно, нежно, с жаждой — а потом объявил своей, чтобы сменить окрас сплетен? Да еще и повез во дворец…

Мне было стыдно за свой обман. Еще ни разу стыдно не было — я выживала, как могла. И даже то, что своим друзьям я не рассказала всего, казалось мне логичным. А вот то, что я обманываю бросившего мне вызов, отдавалось теперь мучительным давлением в висках.

Он не отходил от меня ни на шаг. И держал не просто взглядом, а тем выражением, что я видела в его глазах.

Восхищение, удивление, настороженность, гордость.

Я едва ли не впервые в жизни махнула рукой на свои планы и предчувствия. И зашла во дворец короля Одивелара с уверенностью, надетой как доспехи — пусть внутри все и клокотало от противоречивых эмоций.

Он был прекрасен, этот дворец… удивительно похож и не похож на эроимский, как были похожи и не похожи толкущиеся в зале придворные. Пришедшие показать себя, решить какие-то вопросы, составить выгодные союзы или же просто испытать гордость за то, что приближены к власти, и удовлетворение от того, что многим это не доступно, в отличие от них.

Не на праздник.

Я не собиралась развлекаться, но мой спутник настоял на отсрочке. И только когда Мигель подвел меня к еде и напиткам я осознала, как давно не ела.

Но сполна насладиться закусками у меня не получается.

— Мигель… — цедит неожиданно появившийся Хайме-Андрес. И более мягко обращается ко мне, — Тали. Как неожиданно, видеть тебя здесь.

Перед глазами все еще стоит утренняя картина, потому чувствую себя смущенной:

— Я — здесь. Мигель пригласил меня…

— Удивительно. Но я рад… ты, определенно, украшение этого вечера.

И снова осознание, что внутри меня искрится какая-то странная радость и приязнь. Можно списать это на взаимную симпатию, которой не суждено стать ничем большим, если бы не превращение искр в полноценную дрожь, когда я вижу взрослого мужчину, на которого Хайме очень похож. Его отец, да…Но почему у меня ощущение, что я с ним знакома, хотя вижу его первый раз?

Понимаю, что реагирую как-то странно, когда Мигель окликает меня. И понимаю, что уже бессмысленно размышлять хоть о каких странностях.