Танцы с ментами

А еще он сообщил, что в порядке личной инициативы (дело все равно передается в наш район, так что он мог бы уже по нему и не работать) пообщался с бомжами из родных мест покойного Валерия Порфирьевича. И те поведали Костику, что Порфирьич после освобождения жилья не имел и приходил ночевать то в подвал, то на лестницу к Боре Орлову. Они с Борей часто вместе искали бутылки на свалках и в паре производили комичное впечатление, их даже называли Пат и Паташон, а вообще Порфирьич выглядел вполне импозантно, фигуру имел солидную, и благодаря этому не так давно ему улыбнулась удача.

Недели три-четыре назад он пришел в подвал, где тусовались по ночам окрестные бомжи, принес выпивку – жидкость «Боми» – и шпротного паштета на закуску и рассказал, что его нашел бывший сосед по расселенному дому Анатолий, которого он знал еще пацаном, а пока Порфирьич тянул срока за кражи, Толик вырос в солидного бизнесмена с «фордом» и радиотелефоном. Анатолий якобы подыскивал людей для работы в фирме и пообещал Порфирьичу теплое место, а для начала, чтобы Ткачук мог обрести подходящий вид, предложил пожить у него на даче, отдохнуть, привести себя в порядок, подкормиться, а заодно и посторожить дачу.

Порфирьич чуть не плакал, говорил, что счастье, оказывается, есть и что эти новые бизнесмены, которых все ругают, на самом деле правильные ребята, чуть ли не ангелы Божьи; и в свою очередь обещал тусовке, что, устроившись на новом месте, никого не забудет, чем сможет – поможет, во всяком случае обязательно приедет их проведать. Больше всего убивался по расставанию с другом Боря Орлов и все сетовал, что Валерке хорошо – он мужик видный, а что делать тем, кого Бог и так обидел?

– Подожди, – остановила я Костика. – Орлов – это такой смешной мужичонка, маленький, суетливый? На лестнице живет?

– Жил, – поправил меня Костик. – Дядя Боря три дня назад гикнулся, поскольку «Боми», видимо, оказалась несвежей. Но там все чисто, я проверял. Ни синячков, ни царапин, а употреблял в большой компании.

– Жалко, – вздохнула я. – Меня он чем-то тронул. Вроде бы безобидное было существо. И, кстати, единственный, кому можно было предъявить на опознание парней из машины, которые труп Шермушенко привезли. Слушай, а я что-то припоминаю: что-то он болтал по поводу того, что Валерку подкормиться взяли, а он рылом не вышел…

– А самое-то интересное, – подхватил Синцов, – похоже, что благодетель Ткачука не кто иной, как светлой памяти Толик Шермушенко, вам не кажется?

– Значит, все-таки убийства Шермушенко и Ткачука связаны? – радостно заключил Стас. – Я ведь чувствовал, правда, Маша?

Андрей посмотрел на восторженное лицо стажера, и мне показалось, что он хмыкнул, скептически отметив «Машу». Ну ладно, в конце концов, не кто иной, как Синцов собственной персоной меня недавно уверял, что моя личная жизнь его интересует только в связи с работой, – вот пусть и не хмыкает.

– Давайте сравним пулю по трупу Ткачука с объектами по Хохлову и Мантуеву, – подпрыгивал Стас, – может, с тем или с другим она совпадет?

– Давайте, – согласился Андрей. – Вот ты и отвези их на экспертизу. А заодно надо все-таки установить связь между ними и причины, по которым Хапланд заказывал наблюдение за Хохловым.

– Ребята, а как вы думаете, убийство Юли Боценко того же разлива? – спросила я.

– Очень похоже, во всяком случае, надо иметь его в виду, – ответил Андрей.

– Значит, нам надо искать еще и связь Юли с Хапландом, Хохловым и Мантуевым.

– А может, все проще: связь с ними не у Юли, а у ее папы? А папе таким способом что-то дали понять?

– Там убийца очень высокий, – напомнил Стас. – Эксперт-медик так сказал.

– Высокий?! – переспросил Синцов. – А точнее?

– Дима Сергиенко сказал, что, судя по локализации ножевой раны, убийца – под два метра. А у тебя есть кто-то на примете?