Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью

Сталкер читает это стихотворение тогда, когда ему особенно тяжело и глубоко раздражение против него, зародившееся у его спутников. Он читает этот стих в надежде на понимание, намекая им на собственную неустроенность в этом мире и жажде возродить вместе с ними свою надежду – поведать снова, что «не хлебом единым жив человек», который вновь и вновь гонится за этой надеждой… На этот раз в Зону.

Тарковский говорит, что «искусство несет в себе тоску по идеалу. Оно должно поселять в человеке надежду и веру. Даже если мир, о котором рассказывает художник, не оставляет места для упований. Нет, даже еще более определенно: чем мрачнее мир, который возникает на экране, тем яснее должен ощущаться положенный в основу творческой концепции художника идеал, тем отчетливее должна приоткрываться перед зрителем возможность выхода на новую духовную высоту».

Его последний фильм, разворачивающий перед нами горькую картину человеческой усталости и разочарования, все-таки утверждает высокий смысл нашей жизни: мало покоя, мало сытости и комфорта, мало успехов и преуспевания. Человеку всегда нужно что-то большее, что одухотворяет и освещает смысл его существования, что соединяет его с другими людьми… Фильм Тарковского открывает духовные шлюзы всем тем, кому, может быть, и «вправду везло», но «только этого мало»…

Мы прерываем наш разговор на полуслове, чтобы снова и снова продолжать его. Наверное, Тарковский напишет еще много статей и книг. Может быть, его идеи еще более отшлифуются со временем, обретут законченность и логическую завершенность, безупречную последовательность. А пока мы расстаемся с ним в тот момент, когда он приступает к работе над своей новой картиной и, как всегда, пересматривает и передумывает многое из того, что более или менее убедительно удалось изложить в данной книге.