Тарра. Граница бури. Летопись первая

Роман, Белка, весенняя ночь… Марита с трудом, но отогнала образ золотоволосого рыцаря. Если она станет о нем думать, то не сможет исполнить то, что должна, ведь больше это сделать некому. Все они, сильные, умные, красивые, в могиле. А она осталась. Марита приколола к волосам сапфировые цветы, затянула узорчатый поясок. Хвала великомученику Эрасти, он еще сходится на талии. А это что? Ключ? Откуда?! Наверное, Мика… Выходка братишки, уже месяц как растерзанного горными гончими, ее почти добила. Марита бездумно вертела ключ с вздыбленной рысью на головке, а потом ее словно что-то ударило. Это же ключ от зверинца! Значит, она сумеет отомстить. Это надежнее, чем кухонный нож в неумелых руках. Спасибо тебе, маленький!

Таянка сняла с гвоздя темный плащ, чей — уже неважно, и крадучись выбралась из каморки. Дворец спал тяжелым, неопрятным сном. Ее никто не окликнул, да и чего бояться им, новым хозяевам, на третьем дворе Высокого Замка, охраняемом стенами, рвами, ловушками, чудовищными горными псами и здоровенными стражниками-гоблинами. Прежние защитники замка или перебиты, или бежали, а о ней, беременной свояченице убитого капитана «Серебряных», забыли и думать. Марита тенью проскользнула под окнами и свернула в тупичок. Остро запахло хищниками. Ключ не подвел — калитка приоткрылась, и темная фигурка скользнула внутрь.

Пробираясь мимо рядов клеток, она боялась одного — вдруг она опоздала. Нет. Хвала Эрасти, Преданный на месте. Огромная рысь смирно лежала, положив голову на лапы. Казалось, она дремлет, но девушка, сама пребывавшая в шкуре запертого в клетку зверя, чувствовала, что гигантская кошка лишь притворяется спящей и каждая ее мышца готова к прыжку. На мгновение Марита задумалась, подпустит ли ее Преданный. Решила рискнуть. Рысь уже не делала вида, что спит, а сидела столбиком — черный силуэт с горящими неистовым желтым огнем глазами на фоне черного же безлунного неба. Кольнула мысль — зверь понимает, зачем она пришла, а значит, не нападет. Это было глупо, но девушка заговорила с рысью, как с человеком. Она так давно ни с кем не говорила.

— Рысь, я сейчас тебя отпущу и проведу во дворец. Ты должен найти короля и Михая. Ты любил Стефана, а они его убили. А потом всех, кто… Рысь, родной, отомсти за нас. Ты можешь. Я… я даже не найду их там… Перерви им глотку. Они не должны жить! Рысь, знаешь, что делал со мной Михай? Он говорил, мне за это отдадут Мику… Отдали, разорванного на куски, а Шани убили… Из-за меня. Если б он тогда не избил Годоя, а я все равно… Рысь, я не могу жить, у Михая не должно быть сына. Но я должна знать, что он тоже мертв… Как отец, как Стефан. Рысь, ты ведь убьешь их?

Пестрый кот с кисточками на ушах молчал, когда она расстегивала железный ошейник. Под грубой кованой полосой тонкие пальцы нащупали другой, его Марита снимать не стала — пусть будет. Это память о Стефане. Время близилось к полуночи, когда два легких силуэта, женский и кошачий, скользнули к черному ходу. Их никто не остановил — слуги спали, а гоблины охраняли замок снаружи, до внутренних дворов им дела не было.

Марита очень удивилась бы, узнав, что в ее постели в этот миг лежит сооруженная из тряпок кукла. Казимира подозревала, что девочка плачет где-нибудь в уголке, и решила ее избавить хотя бы от угроз кухонного пристава, уже неделю как проверявшего, все ли на месте в час тушения огней.

Кухонная дверь открылась, даже не скрипнув — за несмазанные петли расплачивались исполосованными спинами, и Марита с Преданным оказались в служебной части дворца. Здесь никого не было. Стражники не считали нужным портить себе ночь из-за каких-то кухарок и прачек. До окованного бронзой люка, через который горячие яства поднимались в Малую трапезную, Марита и Преданный добрались без приключений. С трудом откинув тяжелую крышку, девушка заглянула в темное отверстие. Нет, ей здесь не подняться, а вот Преданный… Рыси, они же большие кошки, а кошке забраться наверх ничего не стоит, а дальше… Пусть святой Эрасти поможет свершиться справедливости. Дочь эркарда присела и уставилась в раскосые желтые глаза:

— Рысь, я дальше не пойду. Найди короля и Михая. Найди и убей! А потом беги в свой лес! И… прощай! Ну, вперед.

Она резко выпрямилась, с надеждой глядя на любимца Стефана. Рысь какое-то мгновение сидела неподвижно, потом встала на задние лапы, положив передние на плечи девушки, словно обнимая. Марита почувствовала, как к ее щеке прижимается пушистая звериная морда, затем Преданный отпрянул, коротко рыкнул, собравшись в ком, и прыгнул.