Тарси

– Ну, и куда дальше? – периодически спрашивал Момент.

– Да куда глаза глядят, – вяло отмахивался Ромыч.

– А если заблудимся? – забеспокоился, наконец, Момент, когда после целого часа езды по безлюдной дороге в поле зрения не появилось ни одного признака цивилизации.

– Хохлома нам велел потеряться. Вот и теряйся.

– Да я и так уже потерялся – не знаю, где мы.

– Ну и хорошо, – отозвался Ромыч. – Если мы и сами не знаем, где мы, значит, и другие не узнают, где нас искать.

– Это ты верно сказал, – согласился Момент.

– Ну так, – самодовольно кивнул Ромыч и скомандовал: – Ты давай, куда-нибудь совсем в глушь заезжай, и пора ночевать.

– Так мы и так уже в глуши, только что указатель проехали, и на нем было написано "Глуховка", – сострил Момент и довольно заржал над получившимся каламбуром.

– Ну, тогда давай, куда-нибудь с дороги сворачивай.

– С дороги? В лес, что ли?

– Ну.

– А ты видишь где-нибудь лес? Я вот лично в этой темноте ни черта не вижу.

Оба замолчали – всё, находившееся вне света фар, казалось одной сплошной темнотой. К счастью, вскоре впереди появился джип, уверенно зарывающийся в зимнюю ночь.

– Давай пока за ним, – решил Ромыч. – А там видно будет.

Машина резво бежала по дороге, грузовик следовал за ней. Некоторое время спустя внедорожник, не задерживаясь, промахнул посёлок под названием Пустоши, и вскоре как-то внезапно исчез. Ромыч этого не заметил – ненадолго заработал сотовый, чем он немедленно решил воспользоваться и поделился последними новостями с приятелем, тоже "охранником" в "Сёстрах Хилтон".

Момент притормозил.

– Куда это, интересно, машина подевалась? Дорога впереди одна, никаких съездов.

Ромыч завертел головой, вникая в ситуацию, потом воскликнул:

– Вон он! – Вдалеке, справа от трассы, проглядывали красные огни машины. – По ходу, он просто с дороги свернул, – заключил Ромыч. – Давай-ка, за ним дуй… Да не ты, – сообщил он трубке, – Я с Моментом говорю.

– Зачем?

– Нам в лес надо? Надо. А этот уже по лесу едет. Значит, тропу знает. А без тропы мы в снегу мигом застрянем, что делать будем? Попрёмся ночью в эту, ну, как ее, которую только что проехали… в Пустошу? – Момент замотал головой в ответ. – Вот и я думаю, что нет. Так что езжай-ка ты за ним, а там видно будет.

Момент, не раздумывая далее, решительно свернул на обочину, и вскоре грузовик уже трясся по бездорожью, а в его кузове подпрыгивали и грохотали ящики. Спустя несколько минут Ромыч ругнулся – снова исчез сигнал на сотовом. Еще пару минут спустя пропали и хвостовые огни джипа. Момент было растерялся, но его более сообразительный напарник скомандовал:

– По следам езжай.

– А если это чужой след? – озаботился Момент.

– Во придурок! Ты много здесь следов видишь?

– Не-ет.

– Ну, вот и езжай по ним. Куда-нибудь, да приедем.

* * *

Гожо отвлеченно размышлял о том, каково это – прожить всю жизнь с чувством вины. В том, что отныне ему предстоит жить именно так, цыган не сомневался.Была уже глубокая ночь, когда, наконец, выяснилось, с кем связался Гожо и кто такой Глушитель. Сосредоточенный и хмурый отец, ни на кого не глядя, тяжело произнес:

– Самим нам с этим не справиться.

Несказанные слова прозвучали в тишине так громко, будто барон произнес их вслух. Разрешить ситуацию своими силами Тагир Алмазов не мог, значит, ему придётся обратиться к своей родне, к тем, от кого он когда-то отошёл, не желая иметь ничего общего с их нелегальными делами.

Гожо виновато взглянул на хмурого отца и понуро повесил голову. Разумеется, родня не откажет Тагиру. Но Гожо прекрасно знал, как боролся его отец за свое право начать новую жизнь, как доказывал, что он может справиться своими силами и не нарушая закона, и как гордился тем, что ему это удалось. И вот теперь из-за него, никчемного младшего сына, барону пришлось поступиться своими принципами и просить о той помощи, которую, будь его воля, он ни за что бы ни принял.

Что еще хуже – цыгане, выслушавшие историю Гожо, осудили его, но не за то, что он сделал, а за то, как плохо подготовился Контрабанда оружия, уже имеющийся в наличии поставщик и, особенно, возможные доходы – все это показалось многим весьма заманчивым. Барон потемнел лицом и, обведя суровым взглядом всех присутствующих, жестко заявил:

– Я вам обещаю, что если кто-то из вас займется поставкой оружия, то один из моих сыновей подпишет контракт и отправится воевать в горячую точку. И если, не приведи бог, он там погибнет, каждый из вас будет причастен к его смерти. Потому что это вы продадите оружие, из которого он будет убит.