Тарси

– Чего тебе? – сипло спросил он, не приглашая войти.

– Ну, – растерялся Тарас, глядя на пошатывающегося от слабости конквестора, и бессознательно прижал к себе драгоценную папку, – Это… Ян Сергеич звонил, говорит, ты срочно нужен в Трое.

Илья несколько мгновений смотрел словно сквозь стажёра, а затем вдруг метнулся вглубь квартиры.

Тарас нашёл его в туалете, в обнимку с унитазом, и даже подумал было про себя: "Это ж как надо было напиться!", но тут же нахмурился. Насколько он успел понять за время своего недолгого пребывания в "Бастионе", таких вредных привычек ни за кем из конквесторов не водилось, все они были людьми ответственными и крайне дисциплинированными.

– Съел что-то не то? – участливо осведомился Тарас, присаживаясь рядом с Ильёй на корточки. – Отравился?..

– Нет.

– Тогда что?

– Похоже, заболел.

Тарас несколько мгновений смотрел на Илью, которого вдруг начала бить сильная дрожь, а потом нерешительно произнёс:

– Так тебе, наверное, в больницу надо.

Илья промолчал.Стажёр сглотнул. В инструкциях Яна Сергеича ничего про больницу не говорилось. Зато про "привози любой ценой" он хорошо помнил… И что же теперь, Илью вот такого вот полуживого к проходу тащить? Да в этом состоянии он не то, что на подвиги, которых, без всякого сомнения, требует ситуация в Трое – он на простую пешую прогулку не способен.

– Чего приехал-то? – вывел его из задумчивости голос Ильи.

– Ян Сергеич звонил, велел срочно тебя привезти к проходу.

Илья откинул голову назад, прикрыл глаза и с трудом попросил:

– Слышь, у меня в кармане куртки таблетки. Принеси, а?

Тарас послушно отправился в прихожую и зашарил по карманам валяющейся на полу куртки.

– Быстрее! – прикрикнул Илья, а потом выхватил баночку из рук вернувшегося стажёра, схватился за крышку и торопливо рванул. Таблетки рассыпались по всему полу. Илья поднял одну, проглотил – и замер.

Стажёр собирал таблетки с пола.

– Илья, – неуверенно позвал он несколько минут спустя. – Илья, ехать надо.

– Едем, едем, – невнятно отозвался тот, сделал было попытку подняться – и тяжело сполз по стене на пол.

Тарас в полной растерянности смотрел на обессиленного, явно больного Илью. Что же делать? Всё-таки тащить его к проходу, и неважно, что конквестор в таком состоянии?

"Привози любой ценой", – снова вспомнились слова Яна Сергеича, и стажёр, подавив сомнения, решительно зажал драгоценную папку подмышкой, наклонился над уставившимся остекленевшим взглядом в стену Ильей, крепко взял его за предплечье и настойчиво потянул:

– Давай, Илья, давай. Вставай, поехали.

* * *Из всех посторонних, оказавшихся в проходе, реакция Алесандры беспокоила Арагорна больше всего. И не только потому, что в девушке он питал неизмеримо более сильные чувства, чем к остальным.Джейк с Карлосом сыпали бесконечными вопросами и пребывали в состоянии полнейшего восторга:

– Каким образом вы выясняете, как открыть проход?

– Можно почерпнуть совершенно уникальные сведения! Получить ответы на столько вопросов! Разгадать столько тайн!

– Какую подготовку проходят исследователи проходов?

– Как определяют цикл?

– А вы не думали о том, чтобы сделать результаты исследования проходов достоянием общественности?

– Это же настоящая революция в истории!..

Энтузиазм ООНовцев не умалял ни тот факт, что ещё совсем недавно они были не более чем преследуемой охотниками жертвой, ни то, что Арагорн честно сообщил им, что открыть проход обратно он не сможет. И даже то, что с окраин Ангкора поднимался дым, а население, казалось, пребывало в панике. Кто бы мог подумать, что в душах ООНовцев живут такие ненасытные исследователи, из тех, которым море становится по колено, когда они оказываются на пороге открытия!

Цыган сосредоточенно хмурился, слушая объяснения Арагорна, и время от времени бросал взгляд на расстилавшийся внизу Ангкор, словно желая убедиться, что тот по-прежнему на месте. И задал только один вопрос:

– Ты уверен, что за нами придут?

– Уверен, – твёрдо отозвался конквестор. То, что за ними придут, он знал наверняка. Вот только не знал, успеют ли прийти до конца цикла.

Алессандра же вот уже почти час неподвижно сидела, облокотившись спиной к стволу дерева, и невидящим взглядом смотрела в какую-то одну только ей видимую точку. Спокойствие девушки казалось неестественным, больше похожим на ступор.