Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери

Глава 11

Джон Колдуэлл из Лондона

Нума эль-Адреа прыгнул, вытянув вперед лапы и обнажив клыки, ожидая в ту же секунду подмять под себя эту легкую добычу, жалкого человека, как уже не раз бывало. Люди представлялись царю пустыни неуклюжими, медлительными, не способными себя защитить созданиями, и он не испытывал к ним уважения. Но на этот раз он вступил в схватку с существом столь же ловким и быстрым, как он сам. Совершив прыжок, зверь опустился на землю там, где только что стоял человек и где его уже не было.

Наблюдая за происходящим, девушка остолбенела от изумления: с какой легкостью Тарзан избежал удара мощных лап! А теперь – о Аллах милосердный! – Тарзан успел ухватить льва за гриву, прежде чем лев повернулся! Лев встал на дыбы, словно конь, – и именно этого и ожидал Тарзан. Одной рукой он обхватил льва за шею, а другой наносил удары ножом в лоснящийся черный бок зверя – раз! два! пять! десять!

Нума совершал отчаянные прыжки, его исполненный боли и гнева рев был оглушителен, но он никак не мог скинуть вцепившегося в него гиганта или ухватить его клыками или когтями. Мгновения его жизни были сочтены. Наконец лев замер.

Тарзан из племени обезьян отпустил голову льва и выпрямился во весь рост. Дальнейшее ужаснуло девушку больше, чем вид эль-Адреа. Тарзан поставил ногу на свою добычу и, подняв свое прекрасное лицо к полной луне, издал самый жуткий вопль, который когда-либо доводилось слышать девушке. Вскрикнув, она отшатнулась в сторону: ей показалось, что в агонии борьбы Тарзан сошел с ума. Когда эхо дьявольского вопля замерло в отдалении, Тарзан остановился взглядом на девушке.

Его лицо тут же просияло доброй улыбкой, которая свидетельствовала о его душевном здоровье. Вздохнув с облегчением, девушка улыбнулась в ответ.

– Что же вы за человек? – спросила она. – Вы совершили нечто неслыханное. Мне и сейчас не верится, что воин, вооруженный лишь ножом, способен сразиться с эль-Адреа и остаться невредимым. То есть победить его! А этот нечеловеческий вопль – зачем вы так кричали?

Тарзан покраснел:

– Иногда я забываю, что я цивилизованный человек. Когда я убиваю, я становлюсь другим.

Ему не хотелось продолжать этот разговор: он полагал, что женщина должна с отвращением смотреть на того, кто недалеко ушел от животного.

Они продолжили путь. Взошло солнце, и через час путники, миновав горы, снова оказались в пустыне. Возле небольшой речки спокойно паслись две лошади – те самые, что испугались льва. По-видимому, как только им удалось освободиться, они поскакали по направлению к дому, а когда опасности больше не было, остановились у водопоя. Тарзан и его спутница без особых хлопот поймали их и поскакали через пустыню к дуару шейха Кадура бен Садена.

Никаких признаков погони не было, и к девяти часам беглецы спокойно добрались до места. Шейх только что вернулся и был вне себя от горя, узнав об исчезновении дочери. Он решил, что ее снова похитили. Пятьдесят воинов уже готовились отправиться на ее поиски, и тут она въехала в дуар вместе с Тарзаном.

Радость шейха от встречи с дочерью и благодарность Тарзану, который провел ее сквозь все опасности, были безграничны; и он был счастлив тем, что его дочь сумела прийти на помощь человеку, который когда-то спас ее. Кадур бен Саден обратился к Тарзану со словами, исполненными величайшего почтения и дружелюбия. А когда девушка рассказала о том, что стала свидетельницей схватки с эль-Адреа, Тарзана окружила целая толпа: не было более верного способа завоевать уважение арабов.

Старый шейх уговаривал Тарзана погостить у него сколько будет угодно. Он даже предложил ему стать членом племени, и человек-обезьяна задумался: почему бы и в самом деле не остаться навсегда с этими дикими людьми, которых он хорошо понимал и которые, похоже, понимали его. Кроме того, к такому решению его подталкивала дружба с девушкой и симпатия к ней.

Вот если бы она была мужчиной, рассуждал он, то сомнений не было бы: тогда у него появился бы надежный друг, с которым они вместе охотились бы и скакали бы по пустыне. Но это невозможно: кочевники пустыни блюдут разные условности еще строже, чем их цивилизованные братья и сестры. Ее выдадут замуж за какого-нибудь смуглого воина, и тогда конец дружбе. И Тарзан решил отказаться от предложения шейха, но еще неделю гостил в его дуаре.

В то утро, когда Тарзан уезжал, Кадур бен Саден и пятьдесят одетых в белые бурнусы воинов собрались проводить его до Бу-Саады. Все уже садились на коней, и тут девушка пришла попрощаться с Тарзаном.

– Я молилась о том, чтобы вы остались с нами, – сказала она просто, когда Тарзан наклонился с седла пожать ей на прощание руку, – а теперь буду молиться, чтобы вы вернулись.

Ее прекрасные глаза были печальны, а уголки рта опустились. Тарзан был тронут.

– Кто знает? – сказал он и поскакал догонять арабов.