Тата и медведь

— Давай не сегодня, — молодому верберу совсем не хотелось нагружать себя ненужными проблемами, а ничего иного от отца он не ждал уже давно. Наверное, с того дня, когда десять лет назад, Загородский-старший, будучи в привычном для него тогда состоянии алкогольного опьянения, в порыве ярости, наградил Мирослава огромным шрамом на пол щеки. Он тысячи раз после этого просил прощения и с того вечера больше никогда не прикасался к бутылке, но отношения отца с сыном уже не были прежними, и оба это понимали.

— Я слышал твой разговор с Матвеем. Вы обсуждали ведьму, — упоминание о Тате заставило Мира резко открыть глаза.

— И что с того? — не осознавая, что повысил голос, поинтересовался молодой вербер.

— Ты должен кое-что знать о моем прошлом. То, чего я никогда тебе не рассказывал,

— было видно, что слова давались Михаилу с трудом. Не привык он изливать душу, даже родному сыну.

Мир не перебивал его, решив дать выговорится, но удивление в своем взгляде спрятать не мог.

— Двадцать два года назад я обрел свою истинную, — начал свой рассказ Михаил, — и это не твоя мать, сынок. В твоем возрасте я встретил свою судьбу, и потерял ее по глупости. Она была ведьмой, и наша община отказалась ее принять, поставив меня перед выбором: либо уйти с ней вместе, либо остаться и забыть. Я был молод и непростительно глуп, решив, что священные узы двух любящих душ переоценены и отказался от девушки, которую любил. До сих пор проклинаю себя за то решение, и успокаивает меня только мысль, что тогда в моей жизни не было бы тебя.

Мир знал, что мама не была истинной отца, так как в ином случае, после ее смерти, он бы неизбежно последовал за ней, но то, что ею являлась ведьма, выбило всю почву у него из-под ног.

— Почему ты решил рассказать мне все это именно сейчас? — все еще переваривая новую информацию поинтересовался Мирослав.

— Несколько дней назад, Стефания, впервые за много лет, позвонила мне и сказала, что ты связался с ее племянницей, — в голосе Загородского-старшего не было ни порицания, ни одобрения этого факта, — она хотела, чтобы я прекратил ваше общение и я пообещал ей, что сделаю это. Единственное, что мне надо знать, как ты относишься к этой девушке?

— Да какая тебе разница, как я отношусь к этой ведьме? Это мое личное дело и тебя оно не касается, — не выдержал Мир поучительного тона отца и вскочил с кровати.

Тетка Таты, эта эксцентричная женщина в непонятных одеждах — истинная его отца? Да, к такой новости, надо готовить заранее.

— Потому что, если есть хоть мизерный шанс, что она может быть твоей истинной парой, не повторяй мою ошибку, сынок. Не отпускай ее.

С этими словами Михаил поднялся с кресла и направился к двери, надеясь, что после сегодняшнего признания, лед в отношениях с сыном начнем трескаться. Он обещал себе, что приложит для этого все усилия и верил, что время еще не ушло и все получится.

Глава 6

— Тата, ты выглядишь просто шикарно! — с восхищением в голосе заметила Аленка, когда ровно в девять вечера, вместе с Лешкой, переступила порог моего дома.

Мне же казалось, что ничего обыденней черного топа и расклешенной черной юбки, доходящей до середины бедра, и быть не может. Для простоты образа, я даже волосы собрала в высокий хвост и не использовала ни грамма косметики, за исключением алой помады. Это была наша сестринская страсть! Ни Рада, ни Воля, ни я, из дома и шаг не сделаем, не накрасив губы в алый цвет. Началось все еще в детстве, с вечерних сказок Стефы о ведьме «Алые губки» и ее приключениях. Мы так сильно полюбили эту героиню, что тетушке пришлось нам уже в трехлетнем возрасте купить одну помаду на троих. Правда, в то время, мы использовали ее не только по прямому назначению.

Сама Аленка, в своем синем мини-платье, идеально сочетающемся с ее распущенными белыми волосами, смотрелась просто потрясающе, о чем я не преминула заметить, впуская брата с сестрой к нам в прихожую и намереваясь познакомить из с тетушкой и сестрой.

Стефа с Радмилой уже ждали нас в гостинной, где по окончании церемонии, начали предлагать гостям остаться на чай, что означало лишь одно — мои друзья пришлись им по душе, чему я была несказанно рада, но тут же ясно дала понять, что задерживаться мы не будем.

— Не хватало еще опоздать на первую студенческую вечеринку в этом семестре, — притворно ужаснувшись, прижала я ладони к щекам, — нас же больше в жизни не позовут.

Клятвенно пообещав родным, что максимум через пару часов буду дома, мы все втроем запрыгнули в старенькую серебристую тайоту, принадлежавшую отцу близнецов. Лешка сел за руль, решив сегодня не выделяться и облачившись, как обычно, в джинсы и футболку. Мы же с Аленкой пристроились сзади, чтобы по дороге вдоволь наболтаться о предстоящем вечере.

— Лешка что-то в последний момент взбрыкнул и не захотел ехать, — шепотом поведала мне Аленка, — но я начала ныть, что водить не умею и такси ночью домой не поймаю. Вот отец и настоял, чтобы братец собирался.