Тата и медведь

— Какая разница? Ты все равно уже здесь, с нами или без. И, как я погляжу, до нашего приезда не сильно скучала, — Загородскому было все равно с кем она сюда приехала. Он жалел, что не прекратил их отношения еще неделю назад, когда впервые познакомившись с ведьмой, растерял весь интерес к другим представительницам женского пола. Сначала из-за заклятия, а потом… а черт, его знает, что потом. Марина везде хвостом ходила за их компанией, а он не пытался ее спровадить и вот теперь приходилось торчать с ней в этой спальне и мысленно перебирать шаблонные фразы, которыми люди бросаются в момент расставания.

— Меня пригласила Све… — начала было оправдываться она.

— Марин, между нами давно уже ничего нет, мы лишь члены одной общины и только это нас сейчас объединяет, поэтому давай просто расстанемся друзьями? — устало перебил ее Мир и уже собрался уходить, как его остановил ее голос, который из слащавого и нежного вдруг прекратился в истеричный крик, наполненный желчью и ненавистью.

— Это все из-за той рыжей ведьмы? Я видела, как ты сейчас на нее пялился, чуть ли не дыры в ней прожигал, — выплевывала она из себя каждое слово, — неужели ты не видишь, что она тебя приворожила? Это же совершенно не твой тип женщин, какая-то худощавая уродливая карлица.

— Заткнись, — не выдержал Загородский и оскалился, сжав кулаки, — не твое дело, на кого я пялюсь. Не хотел поднимать эту тему, но я прекрасно знаю, с кем ты каждый раз развлекалась в мое отсутсвие, а не говорил тебе, потому что мне просто плевать. Надеюсь, уяснила и больше ко мне не подойдешь.

С этими словами он вышел в коридор, громко хлопнув дверью.

Его до зубного скрежета взбесили слова Марины по отношению к Тате, и он понять не мог почему, так как сам называл ее и похуже.

Мир уже находился у лестницы, чтобы спуститься вниз, когда в голове вспыхнул еле слышный голосок ведьмочки, зовущей его по имени. Но мороз по коже пробежал, когда его имя в ее устах сменилось мольбой о помощи. Что могло произойти за те десять минут, что он отсутствовал? Кто посмел к ней прикоснуться? Загородский понимал, что сейчас находился на грани обращения, а в таком состоянии он мог голыми руками порвать ублюдка, кем бы тот ни был.

Глубоко вдохнув, он попытался успокоиться и мыслить здраво. Необходимо спуститься и найти ее, но, когда Мир был уже на середине пути вниз, ее голос стал глуше, будто он не приближался к Тате, а отдалялся от нее. Резко развернувшись, оборотень поднялся обратно и стал искать ведьму по запаху. На втором этаже, где он находился, были только спальные комнаты, и именно с них он и начал свои поиски.

Слабый аромат роз удалось уловить лишь около самой дальней спальни. Дернув дверь, Мир понял, что она закрыта, но его это не остановило. Немного усилий, и вход был свободен, а представшая его взгляду картина заставила всех его внутренних демонов вылезти наружу.

Тата лежала на кровати. Глаза ее были открыты, губы слабо шевелились, но произнести она ничего не могла. Рядом с кроватью стоял хозяин дома, и поспешно стягивал с себя рубашку, а его намерения легко читались на лице. Судя по тому, что ведьмочка была еще одета, Мир успел вовремя.

Громко зарычав, он кинулся на Кирилла, который находясь в подпитии не сразу понял, что их прервали. Загородский схватил его за шкирку и со всей силы приложил к стене, оставив на ней кровавый след. Кирилл тут же потерял сознание, но был еще жив. Жалея, что все произошло так быстро, и он пока не может оторвать этой мрази голову, Мир отшвырнул его на пол и подлетев к Тате подхватил ее на руки.

— Поговори со мной, — хрипло зашептал Мирослав ей на ухо, вдыхая сладостный аромат и стараясь прийти в себя, — как ты? Он ничего не успел…

— В ванную… — только и смогла выдавить я из себя, оказавшись на руках у вербера. Паника, не покидавшая меня с того момента, как я очутилась в этой комнате, в объятиях медведя спала на нет, а значит можно было наконец расслабиться, и обняться с фаянсовым другом.

Мир, не задавая больше вопросов, тут же понесся в ближайшую ванную комнату, что находилась дальше по коридору. Он ворвался туда, даже не проверив, есть ли кто-то внутри (благо там было пусто), опустил меня на пол перед раковиной, включил воду, и так как тело до сих пор было словно резиновое и не слушалось, начал умывать.

Холодная вода, более или менее, привела меня в чувство, и комната перестала вращаться перед глазами, но, когда я решила произнести хоть слово, поняла, что меня сейчас вырвет, поэтому прижав ладонь ко рту и выпучив глаза, ткнула пальцем в сторону туалетной кабинки, куда меня тут же завел Мир, еще и за волосы подержал, пока я избавлялась от выпитого.

Какой позор! Лучше правда об этом пока не думать, иначе под землю со стыда провалюсь, и это не в переносном смысле.