Читаем Тату. 100 модных рисунков полностью

До второй половины XIX – начала ХХ вв. татуировка в Европе еще не расценивалась как нательное украшение и имела исключительно функции идентификации или развлечения. Украшательное значение тату откроется Европе лишь после установления близких контактов с культурой Дальнего Востока. Когда принц Уэльский в 1881 г. в Японии сделал татуировку дракона у выдающегося местного мастера (хори), так называемая «художественная татуировка» сразу стала модной в высшем свете. Это была эпоха моды на все японское, поэтому и японская татуировка получила в Европе мгновенный отклик. Во всех странах, особенно в Великобритании, срочно открывались татуировочные салоны.

Мастера рисунка по телу обратились к искусству Дальнего Востока, и создали уникальные эстетические композиции. Чуть ли не в каждом британском порту в XIX в. были профессиональные мастера-татуировщики.

Из Великобритании мода на повальное татуирование перенеслась сначала в Германию, Голландию и страны Скандинавии (но была гораздо менее распространена в Испании, Австрии, Бельгии, Франции и Италии), а затем достигла США. А с изобретением электрической машинки для татуирования выполнение художественной татуировки превратилось в очень прибыльный бизнес, процветающий на Западе и по сей день.

Итак, в древней Европе татуировки были во всеобщем употреблении среди греков и галлов, бриттов, фракийцев, германцев… А что же наши предки, славяне?

Считается, что татуировки практиковались славянами в эпоху неолита. Узорами наши далекие предки покрывали в то время все тело, чтобы защититься от болезней и злых духов, а также призвать на свою землю плодородие.

У праславян, проживавших в эпоху энеолита (территория Триполья-Кукутени), татуировки, как предполагается, имели магическое значение. Рисунки на тело наносили специальными глиняными приспособлениями, похожими на штамп-печать с определенным узором – ромбическо-ковровым орнаментом эпохи неолита, который воспроизводил на теле естественный узор бивня мамонта. Эти приспособления назывались пинтандеры. С их помощью можно было наносить орнамент на все тело. Интересно, что подобный узор характерен и для русской вышивки. Древние славяне были язычниками, и узоры на теле им были нужны для проведения магических ритуалов.

У таких славянских народов, как сербы и поляки, наиболее частыми татуировками были растительные мотивы. Нередкими были изображения солнца. Воины наносили рисунки на руки, чтобы укрепить их в бою.

На территории Боснии и Герцеговины набожные католички вплоть до ХХ в. имели татуировки на груди, плечах и предплечьях, на ладонях (до кончиков пальцев), на лбу. В основном рисунком служил крест, опутанный гирляндами, веточками, линиями. У женщин иного вероисповедания, даже у православных христианок, татуировка встречалась гораздо реже. Мужчины-католики просто накалывали на плечах и предплечьях кресты. У православных мужчин татуировка носила скорее светский характер, была выполнена в форме сердца, короны, якоря и прочих «попсовых» мотивов. По мнению исследователей, на территории Боснии и Герцеговины на века сохранилась дохристианская традиция татуирования, которая была особенно распространена в древности на Балканском полуострове и соседних территориях. Татуировка была скорее всего принесена на Балканы скифами. У населявших Балканы траков обычай переняли илиры и распространили его вплоть до побережья Адриатики.

Мотивы балканской татуировки – «вечный» орнамент в виде точек, крестиков и черточек. Интересно, что на территории Боснии и Герцеговины татуировали исключительно женщины, и происходило это в день святого Иосифа, 19 марта, а точнее – в канун «победы дня над ночью». Первую татуировку подростку делали примерно в возрасте 13–16 лет, что напоминает древнейший обряд инициации.

Для восточных славян, предков русских, украинцев и белорусов, значение социальной принадлежности татуировки приобрели примерно к эпохе Киевской Руси. Тем более в это время на наши земли проникает христианство, и язычество и магические ритуалы начинают упорно вытесняться. В результате искусство татуирования практиковалось далее либо для отметки гербовой печатью бояр и князей, либо для клеймения преступников. Известно, что, по крайней мере, с XVII в. на Руси «заклейменными» на лбу или между глаз (словом «КАТ» – каторжник) были лишь преступники, то есть – отверженные обществом.

Позднее появляется практика отмечать армейской татуировкой солдат, с указанием полка или рода войск. Обязательное татуирование солдат ввел Петр I. На запястье солдата резался крест, в который втирали порох, и запястье забинтовывали. Накалывали также личный номер. Благодаря этому распознать погибшего не составляло труда.

Соответственно, люди высших сословий, выбиравшие путь татуирования вопреки социальному и религиозному запрету, делали это в качестве ритуального нарушения нормы, принятой в современном ему обществе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика