Тебе повезло, детка!

Раздался странный скрежет, будто когтями по столу, но я не успела опустить взгляд, как он бросил салфетку на то место, где лежала его рука, и встал.

– Я отлучусь на минутку.

Да хоть на две! А лучше на час.

Глядя ему вслед, я заулыбалась еще шире. Вечер обещал быть томным!

Чувство триумфа переполняло меня недолго. Я расслабленно сидела, наслаждаясь игрой пианиста, но вскоре Арман вернулся, опять внешне невозмутимый, и в очередной раз показал, что он сегодня полон неожиданностей.

Не став садиться, подошел прямо ко мне.

– Вижу, тебе нравится музыка. Потанцуем? – Он протянул мне руку, приглашая на танец.

Я замешкалась, не зная, как реагировать.

– Катя, в отношениях люди прислушиваются к желаниям друг друга. Ты согласна? – с мягкой настойчивостью произнес он.

Намек на то, что не потерпит игры в одни ворота? Раз мне сегодня уступили, то и я должна сделать ответный шаг? Впрочем, сегодня ночью меня не побеспокоят. Уж один танец как-нибудь потерплю.

Не оставалось ничего иного, как вложить свою ладонь в его и молча встать. Места было достаточно, и он притянул меня к себе, далеко не отходя от столика.

– Вам виднее, я не была в отношениях.

– Вообще ни с кем не встречалась?

– Нет.

– Поклонники?

– Нет.

– Хочешь сказать, что до меня ни с кем даже не целовалась?! – искренне изумился он.

А вот об этом лучше не вспоминать! Сразу нахлынули воспоминания о слюнявых ртах, пытающихся поймать мои губы, когда я, напуганная до дрожи, вырывалась, и о шарящих по телу руках. А еще отвратительный запах перегара. Меня от него до тошноты воротит с тех пор.

Вот только Арман слишком пристально следил за моей реакцией, чтобы ее не заметить.

– Что не так с поцелуями?

– Ничего, – помрачнела я. – По собственной воле нет.

– Тебя пытались поцеловать насильно?

– Меня пытались изнасиловать. Им помешали.

– Им?! – Его глаза опасно сузились.

Отвернулась, избегая взгляда.

– Давайте сменим тему. Не хочу ни говорить, ни вспоминать об этом.

Он больше ничего не сказал, вот только ладони на моей талии словно закаменели. Да я и сама во время нашего так называемого танца была скованна, а сейчас вообще чувствовала себя деревянной.

– Так не пойдет, – остановился он.

Не успела облегченно выдохнуть, что можно вернуться за стол, как оборотень сказал:

– Давай ты поведешь.

– Что?! – ошалела я, округлив глаза от такого предложения.

Тут еще пианист, видя, что мы решили потанцевать, заиграл вальс, невольно попадая на больное. Я, как и все девочки в классе, учила вальс, мечтая станцевать на выпускном вечере. Даже со сводными сестрами дома танцевала, помогая им тренироваться. Но на выпускном… только подпирала стену, наблюдая, как танцуют другие. А потом еще Инга со Снежаной посмеялись надо мной, спрашивая, неужели я и правда думала, что кто-то захочет пригласить меня?!

И сейчас зазвучавший вальс разбудил горечь, которую я старалась забыть. Но Арман ждал, навязав мне роль партнера.

Первый шаг – и я пораженно остановилась, удивленная, с какой легкостью мужчина поддается. Пусть на краткое время, но передает мне контроль.

– Ну же, смелее, Катя! – подначил он.

Я нажала ладонью на его плечо, немного отстраняя, чтобы дал мне чуть больше пространства. И Арман подчинился.

Подчинился! И я сделала следующий шаг.

Вроде и не желала танцевать, но остановиться не могла. Необходимо проверить, сколько продлится его уступчивость, когда он перехватит контроль…

Но этого не происходило, и меня захватили новые, странные ощущения.

Совсем не то, что танцевать со сводными сестрами! Непередаваемое чувство, когда сильный мужчина, способный в два счета скрутить тебя, – вдруг подчиняется. Я и представить не могла, что это настолько кружит голову.

Наверное, у меня все волоски на коже дыбом встали. Даже во время секса я не чувствовала его тело так полно, как в момент танца. Его силу, которой я сейчас управляла, его будоражащий запах, который вдыхала полной грудью. И что-то внутри трепетало от происходящего. Мое тело словно вибрировало оттого, что его, такое большое и сильное, подстраивается под меня.

Я сама толком не понимала ворох взметнувшихся эмоций, но им нашел определение модифицированный.

– Если бы я знал, что тебя так возбуждает танец, мы бы все время танцевали, Катя…

И я споткнулась.

Остановилась, потрясенно глядя на него. Желая возразить, но не находя слов. Ведь то, что он сказал, было правдой.

Я жутко смутилась, словно пойманная на чем-то постыдном. Слишком зашуганная я в этом плане. Ведь в деревне стоило мне хоть взгляд задержать на ком-то из парней, как сводные сестры безжалостно изводили насмешками, спрашивая, не влюбилась ли я, часом. Неужели созрела для чего-то погорячее? Эй, Вася, Витя или Петя – неважно, кто попадался им под руку, – пожалейте убогую деточку, дайте хоть понюхать настоящего мужика!

После такого третирования поневоле не будешь давать повода ни взглядом, ни вздохом. Научишься делать безразличное лицо, показывая, что никто тебе не интересен и насмешки не задевают. А тут… Арман знает о чем говорит, обоняние оборотня не обманешь. И я внутренне сжалась.