Тейлор XVII

- Сочту это за комплимент. – улыбаюсь я в ответ: - впрочем – вашими стараниями. Ваши препараты творят чудо.

- Ээ… ну да. Наверное. Спасибо за сотрудничество. Склад готовой продукции с той стороны. – указывает он рукой: - следуйте за указателями и разметкой, не заблудитесь. Вынужден предупредить, что на территории завода запрещено передвижение где-либо без особого пропуска, так что вы сможете лишь загрузиться товаром на складе. Хорошего дня! – он отступает от автомобиля и машет рукой. Шлагбаум поднимается. Я включаю передачу и заезжаю на территорию завода.

Что мне тут нужно? Мое новое оружие. Мне мало гигантских насекомых, мне мало того, что нейротоксин парализует или убивает человека, которого жалят. А что если не будет возможности ужалить? Так я пришла к мысли о насекомых – контейнерах для нейротоксина, такие вот муравьи-бочки, словно большие виноградины они накапливали нейротоксин и взрывались, распыляя его. Однако оказалось, что муравьиный нейротоксин хорошо действует только будучи впрыснутым под кожу, попав в кровеносную систему, а вот при контакте с кожей или вдыхании уже не так губителен. Хотя крысы умирали в конечном итоге, однако при такой концентрации токсина, которая являлась избыточной и совершенно недосягаема на открытых пространствах.

И тогда у меня появилась идея… ведь одно насекомое не обязано производить яд, для того, чтобы распылить его. Можно произвести отравляющее вещество отдельно. Человечество на придумывало кучу различных способов отравить себя – зарин, иприт, фосген… однако все эти газы производились химическим способом, нужно было производство, что же до органического яда… то есть один такой, который производился в промышленных масштабах и завод по выпуску его находился совсем рядом с нашим городом. Ботокс. Вещество, которое парализует мимические мышцы, разглаживая лицо… однако на самом деле оно способно на большее. Это микродозы, тщательно выверенные и тысячу раз разбавленные лишают мимические мышцы движения, а небольшое превышение дозы и ее попадание токсина в пищеварительную систему, в кровь или в легкие – вызывает паралич нервной системы, отказ всех мышц, спазм и как результат – гипоксию. Ведь отказывают мышцы, которые качают воздух в легкие, отказывает гладкая мускулатура кишечника, отказывает сердечная мышца, перестают работать зрачки, глаза не могут повернуться… и все это вызывается малой долей взвеси порошка ботулического токсина в воздухе. Если набить муравья-бочку размером с виноградинку этим порошком и раздавить перед лицом, то можно отравить одновременно с десяток человек, стоящих рядом. А если понизить дозу переносимого порошка, так, чтобы гарантированно выводило из строя одного человека, то у меня в арсенале появятся муравьи – химические гранаты. Нет необходимости накрывать ядовитым облаком большие площади, вечный недостаток химического оружия – отсутствие избирательности. Однако мне под силу сделать переносимые муравьиными матками химические гранаты и активировать их прямо перед лицом у врагов… при этом даже стоящие рядом не получат отравления опасного для жизни, максимум – проблемы с мимикой и косоглазие на пару часов.

Однако самое прелестное было в том, что этот токсин вырабатывался не химическим путем. Его выделяла Clostridium botulinum, бактерия, которая обожает кровяную колбасу и не любит кислород. Сперва ее даже называли «колбасный яд», вернее не ее, а токсин, который является продуктом ее жизнедеятельности. Это уже потом люди нашли способ вкалывать микродозы этого токсина в мимические мышцы лица, чтобы увядающие красотки могли продлить свою молодость. А раз возник спрос, то возникло и предложение.

Я остановила свой пикап в крайнем правом углу разгрузочной площадки и огляделась. Никто пока не обратил на меня внимания, в крайнем правом углу загружался огромный грузовик-трейлер, там что-то случилось и люди суетились вокруг, размахивая руками. Я взяла сумку с пассажирского сиденья и открыла ее. Белый халат, шапочка, очки, бейджик на синем шнурке. На бейджике мое фото и надпись «Карина Джонс, специалист отдела производства. Доступ уровня IV-а». Накидываю халат, шапочку, меняю очки. Без всякого удивления отмечаю, что очки хоть и совершенно другие по фасону, но диоптрии у них такие же как и у моих. Впрочем… это же Сплетница. Прячу под одежду плоский контейнер. Выхожу из пикапа и сразу же захожу за ряд ящиков, накидываю на шею шнурок с бейджиком и прохожу в дверь рядом.

Иду по коридору, освещенному лампами дневного света, одна из них помигивает, сигнализируя что скоро выйдет из строя. Я иду, вспоминая карту, начерченную Сплетницей и ощущая всех насекомых на заводе. Их необычно много, зря я переживала. Хотя… в общем они мне и не нужны. Благодаря Сплетнице все должно произойти без применения силы и в стиле мастеров проникновения «да и не было тут никого».

Я поворачиваю за угол, поднимаюсь по лестнице, киваю головой, отвечая на приветствие идущего навстречу человека в таком же белом халате.