Потери несли и авиаторы. Только за летние месяцы 1985 г. кабульский 50-й осап потерял пять вертолетов. 18 июня 1985 г. при поддержке спецназа у Бамиана в горном районе вертолетчиков встретил плотный огонь ПВО, которым был подбит Ми-24П капитана Е. Павлова. На нем «выбило» гидросистему, не выходило шасси и отказала радиосвязь. Перед самой посадкой заклинило управление, летчик успел выключить двигатели во избежание пожара, и машина, заваливаясь набок, пропахала по каменистому грунту. Дело обошлось без взрыва, и экипаж сумел покинуть вертолет. 16 августа пара Ми-24 из того же «полтинника» сопровождала Ми-8 капитана В.А. Кучеренко, доставлявшего патроны разведчикам, вступившим в бой у Алихейля. Атаковав противника, капитан В. Домницкий на Ми-24Д попал под огонь и вышел из боя с одним отказавшим двигателем, с трудом держась в воздухе. На обратном пути экипажи поменялись местами: теперь уже подбитый Ми-24 прикрывали его ведомый и «восьмерка». Дотянуть до дома Домницкому не удалось — с трудом подыскав более или менее ровное место на склоне, вертолет почти рухнул на него, снес шасси и загорелся. Экипаж подобрал тут же севший рядом Кучеренко (вскоре капитан В.А. Кучеренко был представлен к званию Героя Советского Союза).
В тот раз недопонимание обстановки и досадные «мелочи» едва не привели к срыву всей операции, вызвав в памяти давнюю мудрость: «Нужно не смотреть, а видеть. Не слушать, по слышать». Решив навести порядок в окрестностях Кабула, командование 103-й гв. вдд летом 1985 г. спланировало масштабную операцию по уничтожению местных бандформирований и их баз. Разведка дивизии под началом подполковника В.В. Селиванова подготовила требуемую информацию, вскрыв дислокацию душманских отрядов с конкретным местоположением их опорных пунктов и складов. К операции привлекались два парашютно-десантных полка, танковый батальон и артиллерийский полк. Передовая группа была сформирована па базе полковых разведрот и отдельной дивизионной 80-й разведроты, собранных в два разведывательных отряда. Десантирование и поддержку должны были обеспечивать три десятка Ми-8. Датой начала операции определили 13 августа.
То ли дата сыграла роль, то ли недоглядело руководство (а им занимался лично комдив генерал-майор Ярыгин), но дело, что называется, не пошло. Высаживаться пришлось па скаты ущелья под плотным огнем противника, а авиация не смогла поддержать передовые группы из-за наступивших сумерек. Ночное время сыграло на руку противнику: пока части развертывались на рубежах, тот успел рассеяться. Вертолетчики тем временем тремя полковыми вылетами доставили к назначенным площадкам 780 десантников. Однако в указанных местах не оказалось ни душманских складов, ни самого противника. Прочесывание дувалов не дало ничего. Взятый с собой афганец-проводник божился, что не подвел и привел десантников в точности, куда требовалось. Кое-как разобравшись, удалось понять, что афганец не врет и действительно вывел разведчиков к кишлаку Тизни-Хаш, где должно было храниться душманское оружие. Однако так кишлак именовался только на карте, а сами местные жители звали его Зандехкалай, притом такая же путаница имела место и с другими окрестными селениями (впрочем, даже здешние города на генштабовских картах разных годов выпуска могли называться по-разному: центр провинции Хост кое-где именовался Матун, Джелалабад — Джалалькот и т. д.).
Чтобы выйти к искомому месту, разведотряду пришлось преодолеть 6 км по горам (благо, проводник сказал, что «знает короткий путь»). Вызвав па помощь авиаподдержку, проштурмовавшую кишлак, разведчики сходу сбили охрану, в коротком бою перебили 150 душманов и захватили семь складов с оружием. Наученные «историей с географией» вертолетчики вылетали к месту, ориентируясь уже не по карте, а по подсказкам авианаводчика разведгруппы.