Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Многие пессимистично настроенные исследователи связали воедино старение населения со снижением производительности труда и скоростью развития технологий, но не следует забывать, что расходы на здравоохранение по-прежнему подпитывают экономику. Лица в возрасте 65 лет и старше также владеют большей частью мирового богатства, и их можно убедить поделиться частью накопленного. Другая позитивная новость заключается в том, что пожилые люди склонны быть более спокойными и миролюбивыми (подробнее об этом позже).

Давайте не будем забывать и о том, что глобализация, налаживание связей и либерализация рынка позволили вытащить из бедности несколько миллиардов человек во всем мире. Согласно отчету британской аудиторско-консалтинговой компании «Ernst & Young», вскоре их число увеличится еще на несколько миллиардов человек. К 2030 году миллиард китайцев сможет быть причислен к среднему классу. Все эти события носят позитивный характер, но те же силы, которые поднимают уровень жизни, также создают и риски, которые представляют угрозу для дальнейшего прогресса.

Если добавить к этому неопределенность, вызванную высокой скоростью технического прогресса, политическими потрясениями, разрушением окружающей среды и размыванием правил, ролей и обязанностей, похоже, остается только согласиться с Тоффлерами в том, что в будущем нас ждет лишь череда разных неприятностей. Тревога будет определяющим признаком предстоящих лет. Одной из психологических реакций на нее станет сентиментальная ностальгия, но могут возникать и опасные попытки вернуться к прошлому, как в экономическом, так и в политическом плане.

Мы уже стали свидетелями возникновения различных правых группировок – таких, как, например, «Золотая Заря» в Греции, – предпочитающих экстремальные решения. Они могут показаться довольно привлекательными, поскольку, как напоминает нам Джордж Оруэлл, фашизм предлагает людям борьбу, опасность и, возможно, смерть. Социализм и капитализм, напротив, просто предлагают различную степень комфорта и удовольствия. Проталкивание локализма как способа справиться с беззаконием и перегибами глобализации также может быть привлекательным, хотя приятные внешне локалисты несколько схожи с фашистами закрытостью сознания и границ. В локализме нет ничего плохого, однако доведенный до крайности, он может привести к национализму, протекционизму и ксенофобии.

В 2014 году некоторые исследователи провели тревожные параллели между текущим и 1914 годом. Это было несколько притянуто за уши, однако мне показалось любопытном некоторое сходство не только с 1914-м, но и с 1939 годом – рост национализма в политике, активное печатание денег, инфляционное давление, политизированный долг, проблемы с резервными валютами, развал системы глобализации, увеличение армий, навешивание всех собак на религиозные меньшинства, и последнее, но не менее важное явление – растущее самодовольство.

Возможно, это логический перескок, но я отметил в своей книге «Файлы будущего»

, что все пять самых кассовых фильмов 2005 года относились к категории эскапистских фантазий. Был ли это ранний признак того, что уже тогда многим людям становилось не под силу справляться с объективной реальностью? Перенесемся в сегодняшний день, и мы увидим, что в прокате по-прежнему доминируют антиутопии и фантазии, в фильмах часто присутствуют такие чудовища, как оборотни, вампиры и зомби. Последние, по мнению писательницы Маргарет Этвуд, привлекают нас тем, что «у них нет прошлого, нет будущего, нет мозга, нет боли». В то же самое время можно заметить новую тенденцию – создаются фильмы, в которых все меньше людей или их почти нет, в том числе фильм под названием «Она», действие которого происходит в 2025 году. Картина повествует об эмоциональной связи между человеком и компьютерной операционной системой.

Мы не должны придавать этим фильмам слишком большое значение, поскольку это всего лишь развлечение. С другой стороны, кино – особенно те картины, действие которых происходит в будущем – обычно отображает актуальные проблемы, главным образом в отношении технологий, которые мы не понимаем или не можем контролировать. Большинство монстров – метафоры. К примеру, герой фильма «Новые времена

», выпущенного в 1936 году, пытался смириться со стремительно индустриализирующимся обществом, с тревогой по поводу высокого темпа преобразований и ускорения уровня автоматизации. Как говорится, plus ca change, plus c’est la meme chose («чем больше все меняется, тем больше все остается по-старому»). Исключение лишь в том, что избыток цифровых чудес и компьютерной графики отучает нас воспринимать чудеса реального мира и – что парадоксально – ограничивает наше воображение.

Наша новая культура наблюдения