Телекинез

Катя вдруг заметила, что глаза женщины просто излучают какое-то неописуемое, неуловимое добро. Разрез глаз был обычным, лицо европейское, никакой косметики, цвет глаз тут даже не имел значения. Дело было даже не в самих глазах, а во взгляде, именно взглядами они и были похожи на глаза Коли и Тани, что ходила в разных носках. Катя тонула в этом знакомом взгляде. Не в таком взгляде, который мимолётно бросают на что-то привлекшее внимание и даже не в таком, которым смотрят увлечённо на что-то новое и интересное, это всё временные взгляды, они зависят от того, на что смотрит человек. А вот эти детские глаза, которые прекрасно смотрелись на взрослом лице, они смотрели этим взглядом на всё.

— Иду-иду! — Крикнула женщина и помахала рукой. — Ещё минуту! — Она снова повернулась к Кате с Денисом. — Если что — можете рядом с нами становиться, у нас много места. По вот этой тропинке подниметесь, и первая же стоянка будет наша, там большая палатка стоит ярко-жёлтая, увидите.

Женщина ещё раз улыбнулась и побежала к воде, где её уже заждались дочка с мужем. Эта семья была полной противоположностью той, что видела Катя за тридцать километров отсюда.

— Мася! — Послышался недовольный голос седой девушки. — Я что ли должна таскать вещи? Давай быстрее, я тебя в теньке подожду на тропинке. — И супер-блондинка с одним маленьким рюкзачком направилась к тому кусту, за которым начиналась невидимая тропинка.

— Пацаны, а вы где стоите? — Дэнчик обращался к Васе и Роме. — Мы бы зашли, отблагодарили.

— На «балконах». Спросишь, где стоит Алфавит, его все знают, и следующая стоянка после него — наша, там полиэтилен натянут над столиком, не промахнётесь.

— Окей, вечером подойдём!

— На Бутрисе всегда утро! — Подал картавый голос пьяный Рома.

Все разошлись, только молчаливый паренёк перетаскивал сумки и пакеты от места высадки в тень, где его ждала блондинка. Дэн стал раздеваться, ему очень хотелось наконец-таки искупаться, жара до сих пор не спала. Катя тоже хотела залезть в море, как вдруг вспомнила, что у неё нет купальника, но окунуться ей от этого не перестало хотеться.

— Дэнчик, дай майку.

— Зачем? Так купайся! — И он стянул с себя трусы, оставшись совершенно голым. Потом Дэн расставил руки в стороны и добавил. — Видишь, ничего страшного не произошло, молнией не убило, штраф не выписали и даже никто не смотрит.

С этими словами он подобрал майку и пошёл с ней в воду, видимо, желая застирать от пота. Но Катя восприняла это как наглую провокацию и даже как принуждение к тому, чтобы она разделась. Девушка недолго стояла в растерянности, она открыла рюкзак и стала искать в нём замену Денисовой майке. Находка оказалась даже лучше, чем ожидалась — это была безразмерная белая футболка с очень короткими рукавами. Катя надела её поверх своей одежды и, проделав под майкой несложные манипуляции, оказалась готова лезть в воду.

Идти по скользким камням было неудобно, а ещё и волны били по ногам, Катя заходила в море мелкими неуклюжими перебежками, выжидая моменты, когда волна отступала. Пару раз она поскользнулась и чуть не потеряла равновесие, после этого Катя просто остановилась, стоя в воде то по щиколотки, то чуть выше коленок, в зависимости от волн. К ней подплыла голенькая девочка и с интересом рассматривала мучения Кати.

— А ты садись в воду и отталкивайся в волну! — Посоветовала девочка. — Всё равно упадёшь, только если сама присядешь, будет не больно.

Катя последовала этому мудрому совету, и под очередную волну плюхнулась на камни. Несмотря на заверения эксперта, это оказалось немного больно, зато дело пошло быстрее. Девочка засмеялась и поплыла к маме, которая в это время стояла по пояс на мели и обнималась с мужем, прижимаясь своим обнажённым телом к его, совершенно не стесняясь ни Катю с Денисом, ни даже собственной дочки. Вспомнились слова водителя о разврате. Хотя с другой стороны — если обниматься в одежде, это не разврат, то в обстановке, где одежда не предусматривается совсем, объятья голышом, тоже не должны быть развратными. А потом Катя вспомнила о том, как в ростовских развалинах купалась без одежды и так же обнималась с Денисом. Но ведь тогда было темно, и все были пьяными, хотя, это не имеет, никакого значения.