Телепортация

– Я же, Люсь, все же не кухаркина дочь, а профессора. Пусть у нас никогда и не было бежавших из дому княгинь, но профессора в нашей семье никогда не переводились: ни до советской власти, ни при и даже ни после. Повезешь меня или мне ехать в редакцию?

– Через час в «Весне», – подумав, ответила Люся и бросила трубку.

Ровно через час она была на Новом Арбате. Зайдя в кафе, она села лицом к двери и, заказав привычную чашку кофе, стала поджидать Люсю. Вопреки обыкновению та не опоздала. Сказалось, видимо, здоровое женское любопытство: ей явно не терпелось узнать, какие такие фамильные ценности ищет ее подруга. Обменявшись с ней вежливыми поцелуйчиками, Люся заказала чай и стала терпеливо ждать. Не чая, конечно же, а повествования подруги. Она же, прекрасно это понимая и желая отомстить Люсе за ее хамство, растягивала ее мучение, а значит, и свое удовольствие, продолжая щебетать о разных женских пустяках. Кто с кем развелся, кто на ком женился и кто с кем пока еще живет.

– Да знаю я все это уже, знаю, – поморщившись, перебила ее Люся и, по-заговорщицки оглянувшись вокруг, прошептала ей на ухо: – Зачем тебе этот медиум?

– Да так, по работе, – сделав безразличное лицо, ответила она.

– По работе?! – изумилась Люся.

– Ну, ты же говорила, что она помогает общаться с умершими.

Люся машинально кивнула головой.

– Вот я и хочу пообщаться с Гоголем, – сделав как можно более безразличное лицо, сказала она.

– С Гоголем? – хлопая ресницами, удивилась Люся. – Зачем тебе он?

– Да потому что сейчас я издаю именно его, – продолжала издеваться она над Люсей, – ты же была на презентации начала с этого проекта. Помнишь? Ты еще удивилась его названию «Неизвестный Гоголь»…

Люся машинально кивнула. Эта была победа. Оставалось только добить противника, и поэтому, сделав небольшую паузу, она сказала сакраментальное:

– Как видишь, ничего личного, только бизнес, – после чего подозвала гарсона и попросила счет. Люся была в состоянии, которое у боксеров именуется термином «грогги», и поэтому, когда принесли счет, она даже не предприняла обычной в таких случаях формальной попытки предложить свою помощь в его оплате.

Охранник Слава, ожидавший ее на улице, придержал им дверь, и, выйдя из кафе, они направились к своим машинам.

– Поехали за Люсей, – сказала она водителю, когда ее «мерседес» и «лексус» подруги, выехав с парковки, поехали в сторону центра. Движение, несмотря на поздний вечер, было затрудненным, и пока они прибыли к месту, было уже около десяти.

– Поздно, – поеживаясь от вечерней прохлады, сказала Люся и, подумав, добавила: – Неловко как-то.

– Неловко? – удивленно взглянув на нее, спросила она. – Тебе?

– А мне что? – вопросом на вопрос ответила Люся. – Мое дело крайнее, я ведь с тобой не пойду. Очень мне надо с твоим Гоголем общаться. Прямо-таки «Мертвые души» получаются. Да если хочешь знать, мне с ним даже живым не особо большая охота трепаться. И потом, в книге же все будет написано, вот я и прочту. Поэтому держи, – сказала Люся, сунув ей в руку листочек. Затем прибавив: – Это код, – и указав на одну из парадных, – а это подъезд, – она махнула на прощание рукой и укатила.

Проводив взглядом Люсину машину и для пущей уверенности убедившись, что Слава стоит рядом с авто, она подошла к нужной парадной и, встав под тусклой лампой, что светила над дверью, развернула Люсин листок. Сверяясь с ее каракулями, она набрала заветную комбинацию цифр. Прошло достаточно времени, прежде чем домофон, подав признаки жизни, прохрипел «это кто?».

– Я от Люси, – ответила она.

– Ах, от Люси! – делано обрадовался серый ящик и тут же осведомился: – А это кто?

– Вы как-то помогли ей найти фамильный браслет, – сказала она в серый ящик.

Хмыкнув, домофон на какое-то время замолчал, пытаясь, по всей видимости, вспомнить ее Люсю. И то ли вспомнив ее, то ли нет, наконец, предложил:

– Если вы все по тому же делу, то позвоните по телефону и запишитесь на прием.

– На прием? – удивилась она.

– А как же? – удивился в ответ серый ящик.

– Хорошо, хорошо, продиктуйте, пожалуйста, номер, я вам тотчас перезвоню, – сказала она, вытаскивая из кармана мобильный телефон.

– И не трудитесь, милочка, – с сарказмом ответил ей ящик, – во-первых, сейчас время позднее, и я лягу спать, а во-вторых, запись идет уже на декабрь. Поэтому узнайте-ка у своей Люси мой телефон и соблаговолите перезвонить в урочное время завтра.

– Не кладите трубку, – умоляющим голосом сказала она, – я не могу завтра. Мне нужно сегодня. И я готова заплатить любые деньги.

Домофон вновь задумался. То, что он был еще включен, чувствовалось по характерному потрескиванию, доносящемуся из его электрических внутренностей.

– А что за спешка? – осведомился он через какое-то время. – Ведь если тот, с кем вы хотите общаться, уже «там», то он «оттуда» никуда уже не денется.

– Мне нужно, я не могу вам объяснить зачем, – сказала она и предложила: – Вы только назовите сумму.

Видимо, эта универсальная формула возымела свое магическое действие, и домофон, моментально просуммировав все свои ближайшие мыслимые и немыслимые траты, деловито сообщил: