Телепортация

Естественно, Дмитрий отправился с ним. Он сперва хотел возмутиться, но потом вспомнил свое недавнее приключение в гипермаркете и решил, что так будет даже лучше.

Вместе они дошли до перехода, над которым висел прямоугольник с большой буквой «М». И снова ступеньки вниз… Неужели?..

Все оказалось хуже, чем он мог себе представить. Движущаяся лестница опустила их в подземелье, глубину которого никто не взялся бы исчислять.

И здесь были люди, много людей, движущихся целенаправленным потоком. Душным, слитным, единым. Ему стало не по себе от мысли, что придется влиться и стать его частью, однако назвался груздем…

Поток привел их в галерею, по обе стороны которой был провал, уходивший в тоннель. Чем-то это напоминало пристань, да только какие же суда здесь ходят? Разве только хароновы лодки…

Впрочем, никто особого беспокойства не выявлял. И здесь тоже продолжалась жизнь; кто-то смеялся, кто-то сердился, баловались дети, кто-то волок тяжеленную кладь, истекая праведным потом, бдительно прохаживались люди.

В тоннеле завыло, по угольной стене мазнули два пятна света, уши залепил шум, поднялся ветер, и вот из каменной глотки вынырнул на скорости… поезд. Не на паровой тяге, это он уже понял, но… это был поезд; внизу он углядел рельсы, а в вагонах – много людей.

С шипением разъехались двери, и люди вывалились из его чрева, а их место поспешно заняли другие, те, что стояли снаружи, рядом с ним…

Их поток подхватил и его, и он против своей воли очутился в душной утробе. Прямо за спиной с шипением затворились дверцы, и чей-то голос сообщил, что следующая станция… – ее наименования он не понял; поезд разогнался, вагон дернуло, и его с размаху впечатало в стоявших у входа людей. Он забормотал извинения, судорожно цепляясь за скользкие, будто липкие поручни. Ему ничего не ответили, только смерили взглядом, тяжелым и равнодушным.

Поезд тем временем набирал скорость, и пол под ногами ощутимо дрожал. Уши заложило, а за оконным полумраком мелькали своды тоннеля.

Страшно не было, нет, было как-то… тягостно. Нечто неправильное было в этом душном, залитом неживым, желтым светом вагоне, в ревущем поезде, проталкивающим себя сквозь подземную тьму.

Он бросил взгляд на стену, заклеенную кричащими листочками, и увидел… Сперва он принял этот рисунок за пентаграмму, но когда вчитался, понял, что перед ним схема «подземного скоростного транспорта». Он и представить себе не мог, что… под землею мчались в разных направлениях такие же поезда, волоча сквозь тьму и мрак тысячи тысяч людей. И среди этих тысяч мчался в совершенно неизвестном направлении он.

Через пару остановок Дмитрий, тронув его за локоть, сказал: «У нас пересадка», – и, указав подбородком в сторону двери, стал продвигаться к ней. Он попытался протиснуться следом, но не тут-то было. Ему наступали на ноги, пихали локтями, что-то сердито шипели, и когда вагон остановился и народ повалил к выходу, он с отчаяньем понял, что между ним и дверями еще несколько рядов людей, которые не желали расступаться…

Спас ситуацию все тот же Дмитрий, который рывком, как морковку из грядки, выдернул его из вагона буквально за миг до того, как захлопнулись клешни дверей. Он стоял на перроне помятый, взопревший и совершенно потерянный. Право, если бы не его бодигард…

Мелькнула мыслишка плюнуть на все и вернуться, но он собрался с силами и кивнул, показывая, что готов к дальнейшим приключениям. Они влились в еще один поток и по ступенькам дошли до широкой, словно проспект, галереи, полого уходившей вверх.

Он шел этим аидовым царством и пытался представить, как идущие рядом ежедневно, по собственной воле, спускаются в это подземелье и куда-то идут, причем весьма ходко. Что-то обсуждая, споря… Ничуть не угнетенные тем фактом, что над ними толща земли высотою в дом… Его этот факт подавлял, вдобавок ко всему было парко и душно…

Внезапно он услышал звуки. Прекрасные и светлые скрипичные ноты перекрыли шарканье и гомон, отразились эхом и попали в самое сердце. На душе не стало спокойнее, но стало чище, словно бы повеяло свежим и чистым воздухом. С каждым шагом звук становился сильнее и ближе; где-то там, впереди, за спинами и затылками был его источник.

Галерея расходилась на два рукава, а на перепутье стоял скрипач, рождавший смычком музыку. Шедшие мимо изредка роняли в открытый футляр мелочь. Казалось, что музыка, это волшебное чудо в мрачном подземном мире, проходит мимо и совсем их не касается. Он зашарил по карманам в поисках денег, предупредительный Дмитрий протянул ему червонец, каковой он и опустил в футляр. Скрипач, как раз доиграв, остановился передохнуть, и он решился. Подошел и спросил:

– Простите великодушно, а вот то, что вы сейчас играли… что это было?

– Вивальди, – хмыкнул он, сгребая мелочь из скрипичного футляра.

– Спасибо вам, – с чувством сказал он, – огромное спасибо за то, что именно сейчас вы заиграли эту мелодию… Она была как никогда уместна.