Тело дрянь. Донесения с фронта (и из тыла)

Мы провели там два часа, перемещаясь из джакузи в сауну, пока не проголодались. Тогда мы пошли в раздевалку и переоделись. Я закончила раньше Мэгги — у нее столько волос, что их надо целый час сушить феном. Хоть я и волосата телом, на голове у меня три волосинки, которые и сушить не надо: муравей чихнет — уже все высохло. И вместо того чтобы беситься, что Мэгги так долго собирается, я стала проверять, нет ли в телефоне новых поздравлений. Вот брат мужа пишет. Хоть мы и праздновали вчера, я решила, что он захотел меня поздравить в сам день рождения.

«Здорово было вас повидать и провести время вместе. Кстати, у обоих детей вши. Мы узнали только когда вернулись домой. Сорри!»

Э-э, что?

Возможно, правила поведения успели измениться — но обычно, если у кого-то стыдная болезнь, принято звонить, а не писать СМС.

Я перечитала сообщение. Не хотелось выходить из себя, но ведь это был мой день рождения!

Я вспомнила, как не хотела пускать детей на бирюзовое бархатное кресло. Все же я не такая уж и задница. Шестое чувство подсказывало мне: дети заражены!

Мне срочно требовалась моральная поддержка. Я привлекла внимание Мэгги, заорав так, что даже фен перекричала. Мэгги — насквозь позитивный человек. Она может увидеть, как кому-то в жуткой автомобильной аварии оторвало ногу, и умудриться сказать что-то обнадеживающее. «Зато нога в целости и сохранности!» И скажет она это с такой уверенностью, будто всем известно, что оторванные конечности живут полноценной жизнью и даже получают докторские степени.

Мэгги присела на скамейку, пока я металась, вспоминая каждое прикосновение к детям накануне. Я вспомнила темный ресторан, лавку с мороженым, как мы гарцевали до квартиры. Тогда все казалось милым и забавным, как в мюзикле «Звуки музыки». Но теперь я понимала, в чем подвох: это вши заставили детей подбираться поближе к моим волосам. А ведь я почти убедилась, что тоже хочу детей!

«Мара, перестань, у тебя не будет вшей», — сказала Мэгги.

К тому моменту мы уже вышли на улицу и пытались перейти дорогу — светофор откровенно не врубался, что у меня день рождения.

«Откуда ты знаешь?»

Она напомнила мне, что я не притрагивалась к детям. Чтобы заразиться, надо прямо тесно прижиматься. Вши не умеют летать. «Вы терлись головами?» — спросила она в четвертый раз.

«Нет».

«Видишь! Все будет в порядке».

***

Когда мы с Дэйвом встретились за праздничным ужином, мне ужасно хотелось кому-то пожаловаться, но Дэйв не поддавался.

Обычно он волнуется по поводу внешних угроз — убийц, грабителей, крошечных существ с острыми зубами, — а я переживаю об опасностях внутренних, типа рака или вероятности того, что сердце взорвется. Но пока я уплетала именинные энчилады, мы поменялись ролями.

«Не волнуйся», — сказал Дэйв.

«Но. У. Нас. В. Квартире. Были. Вши», — сказала я в восьмой раз.

Я представляла этих маленьких насекомых как грабителей. Только вместо кражи и нанесения телесных повреждений они планировали сожрать наши головы.

«Все будет хорошо», — сказал Дэйв.

В ту ночь я почувствовала пощипывание на скальпе. Наверное, показалось, хотя кто его знает. Я ткнула Дэйва и попросила его разобраться в ситуации. Он закатил глаза, но послушался. Брачные клятвы — не хухры-мухры.

Дэйв посадил меня под лампочку и уставился в мой пробор. Я сразу вспомнила дни проверок на педикулез в младшей школе. Хотя первая случилась у меня аж в детском саду: медсестра надела латексные перчатки и сказала нам всем сесть в позе лотоса на ковре и ждать. Мы опустили подбородки к груди и спокойно ждали, пока она всех осмотрит.

Я жутко боялась: что же она будет делать? Но тут подошла моя очередь, и виртуозные руки опустились мне на затылок. Глаза у меня закатились, а руки покрылись мурашками, пока медсестра разделяла мои волосы на маленькие пряди и просматривала каждый миллиметр моего скальпа. Проверка на вшивость, подумала я, должна длиться вечно. Ничего нет приятнее выявления паразитов.

С того дня я всегда радуюсь, когда вижу медсестру в латексных перчатках (хотя это подводило меня, и не раз).

Одно время мы с друзьями играли в «проверку на вшивость», когда оставались друг у друга ночевать. Каждый по очереди был то медсестрой, то потенциальным педикулезником. Не могу даже представить, что думали родители, услышав наши разговоры. «Не-е-ет, теперь моя очередь, ищи у меня вшей!» Они, наверное, решили, что я хочу стать медсестрой. А я хотела быть взрослой тетей, которая ходит на массаж.

Повзрослев, я познала еще один вид ласк: когда бойфренды гладят по голове. Я всегда хотела сказать, что они неправильно все делают. Ласкать волосы надо с целью, с позицией. Их поглаживания были ни рыба ни мясо. Если бы я была не такой застенчивой, я бы им сказала, что мне нравится: «Представь, что ты ищешь на мне вшей!»

(Я к чему: прекрасно понимаю, как в детстве складываются сексуальные фетиши.)

«Я ничего не вижу», — сказал Дэйв и выключил свет.