Тело дрянь. Донесения с фронта (и из тыла)

Через несколько дней мы сели в поезд до небольшого горного поселка Хаконе, известного своими горячими источниками. Мы остановились в рёкане, традиционной японской гостинице. Комната наша была прекрасна — и очень пожароопасна. Все было из дерева, на полу бамбуковые татами. Оказывается, в Японии размер комнаты измеряют татами. Никто не говорит, что комната шесть на десять метров. «Влезет семь татами», и все понятно.

(В США нет такого же очаровательного способа измерения. Если бы мы попытались, едва ли у нас получилось бы: «Мой дом — это три цементовоза и гранитная столешница, из-за которой четверо людей лишились пальцев в бразильской каменоломне».)

На балконе у нас стояло джакузи. Обилие зелени добавляло интимности. Целый день мы ходили в халатах, потому что ужин приносили прямо в номер.

Вскоре мы добрались до Наосимы — прокатившись на высокоскоростных экспрессах, обычных поездах и пароме. Наосима — маленький остров с восхитительным отелем внутри картинной галереи. На седьмое утро нашей поездки я пошла прогуляться в одиночестве, чтобы полюбоваться потрясающими скульптурами на территории отеля — например, гигантской тыквой в горошек художницы Яёи Кусамы. Потом я пошла дальше по берегу, по щиколотку в воде. Я осмотрела спокойный бескрайний горизонт и почувствовала благодарность.

Потом я заметила, что чешу затылок. Как давно я это делала?

Приняв душ, я разбудила Дэйва, и мы пошли на завтрак. «Мне кажется, у меня кожа реагирует на шампунь», — сказала я мужу за мисо-супом. В разных отелях разный шампунь, думала я, и вот у меня появилось раздражение.

«Наверное», — сказал Дэйв. Он также отметил, что влажность для нас непривычная: может, у меня потница.

«Ты прав, — согласилась я. — Здесь совсем другой климат».

Он сказал, что псориаз у него на голове тоже разбушевался.

«Неудивительно», — сказала я. В путешествиях у Дэйва всегда обострение псориаза.

Позднее в этот день мы сели на высокоскоростной экспресс до Киото, где нам предстояло провести последние три дня. После этого еще ночь в Токио, и обратно в Нью-Йорк.

Доехав до Киото, мы почувствовали страшную усталость, поэтому на скорую руку поужинали свиными отбивными тонкацу и отправились спать. На следующее утро оба проснулись с кашлем и насморком. Тем не менее мы исследовали дворец Ниномару, храм Кинкаку-дзи и даже посетили модный показ кимоно.

К тому моменту у нас обоих были приступы кашля, но у меня вдобавок сильно чесалась спина. Странный симптом простуды. Я полезла в интернет и напечатала: «почему у меня чешется спина…» — и тут поисковик сам дополнил фразу «…когда я кашляю».

Это было приятно. Значит, я не единственная. Объяснение гласило, что, когда мы кашляем, нервные окончания в диафрагме могут быть раздражены чрезмерной стимуляцией. Так как у нас в органах не очень много нервов, мозг начинает путаться — что за смешанные сигналы? — и посылает нам нервный импульс, будто бы чешется спина, хотя на самом деле она не чешется.

Вывод: моя чесотка была иллюзией.

Вечером нам стало так плохо, что мы пошли в аптеку. Она оказалась двухэтажным супермаркетом, от пола до потолка заставленным флуоресцентными коробками. Никто не говорил по-английски, и на лекарствах не было английских надписей. Даже латиницы нигде не было. На испанском или итальянском я бы попробовала произнести слова и потом притворилась бы, что понимаю их значение. Но с японскими иероглифами я безнадежна: они для меня как символы, составленные из палочек для еды.

Через полчаса мы отчаялись и купили две таинственные коробки с лекарствами. Непонятно для чего: может, от глистов у собак, а может, чтобы целый год не спадала эрекция. Мы вернулись в отель, приняли по паре капсул и стали смотреть новости на японском. Через час я все еще чесалась. Во время рекламы, где женщина яростно флиртовала с предметом, похожим на куриный шницель, я посмотрела на Дэйва.

И я пялилась на него, пока он не спросил: «Что такое?»

«Не думаешь, что чесотка у нас от вшей?» — спросила я.

«Не думаю», — ответил он.

Да, это было маловероятно. Почти целый месяц прошел с визита его племяшек. Если бы у меня были вши, они бы себя уже давно проявили.

Я попросила Дэйва проверить мои волосы на всякий случай. Освещение в комнате было так себе, но я скрючилась у прикроватной лампы и склонила голову, пока Дэйв искал у меня в волосах.

«Ничего не вижу», — сказал он.

Довольная ответом, я повернулась на другой бок и мгновенно уснула.

На следующий день мы пошли на кулинарный класс, а потом переехали из отеля в очередной рёкан в том же городе. Хотелось чего-то более традиционного. Несмотря на болезнь, мы отправились на ужин кайсэки со многими сменами блюд. Между соленьями и рыбной похлебкой небольшой коричневый жучок упал Дэйву на руку. Он его тут же смахнул.

«Откуда он взялся?» — спросила я.

«Не знаю», — ответил Дэйв.