Тело призрака

— Толик, настоящая фамилия Ленина — Лагутин, — с порога проинформировал он друга.

— Что ты несешь, — не понял Анатолий.

— А то, что нашего "подкидыша" опознала жена, — объяснил Юрий. — И все благодаря передаче "Жди меня", которую ты не хочешь смотреть. Он из Новосибирска, фамилию я тебе уже назвал.

— Так давай ее скорее к нам, — воскликнул Сивцов.

— Я об этом позаботился, — гордо произнес Курков. — Она вот-вот должна сесть на самолет и, думаю, после обеда будет здесь.

Анатолий встал и начал возбужденно прохаживаться по кабинету.

— Да, ты был прав, признаю, — наконец сказал он. — Кстати, надо предупредить Кахетидзе.

Он позвонил в центр Сербского, проинформировал профессора о важной новости и спросил:

— Вам удалось что-нибудь узнать?

— К сожалению, пока ничего, — ответил тот. — Единственное, что могу сказать: пациент не симулирует. Это мы установили с помощью специфических методов с полной достоверностью. Он очень боится, что в таком беспамятном состоянии мог совершить противоправные поступки. И даже подвел под вероятные преступления философскую основу: можно ли считать человека ответственным за деяния, совершенные при полном отсутствии личностных начал.

— Вот даже как! — удивился следователь. — Интересно, что такой вопрос мучает и меня.

— С правовой точки зрения он не может нести ответственность, тем более что, как вы говорили, им могли манипулировать, — заключил Ираклий Гурамович. — А память, особенно теперь, когда его опознали родственники, вернуть будет легче.

После разговора Сивцов распорядился, чтобы у мумии Ленина, находившейся в НИИ судебной медицины, были взяты образцы для проведения молекулярно-генетической экспертизы, сделал еще несколько звонков, в том числе заместителю директора научно-исследовательского центра биомедицинских технологий Самохвалову, предложив ему к концу дня приехать на опознание тела вождя. Леонид Петрович не мог скрыть безумной радости и обещал быть непременно.

После обеда, как и предполагалось, в прокуратуру приехала Лагутина — благо, погода была летной. Перед тем, как везти ее к потенциальному супругу, Анатолий задал женщине несколько вопросов.

— Расскажите, пожалуйста, Анна Сергеевна, кто ваш муж? — начал следователь и уточнил: — Имя-отчество, возраст, профессия?

— Его зовут Всеволод Андреевич, — ответила Лагутина. — Ему пятьдесят лет, правда, мы не успели отметить юбилей — он у него 17 октября, и к тому времени Сева уже исчез. Последние пятнадцать лет работает на философском факультете Новосибирского университета, доктор наук. Живем мы в Академгородке, у нас двое дочерей.

— А при каких обстоятельствах он исчез? — спросил Сивцов.

— Сева каждое утро делает пробежку, — объяснила собеседница. — И 16 сентября он, как обычно, вышел из дома в спортивном костюме. С тех пор мы ничего о нем не знали.

— Вы обращались в милицию? — поинтересовался Анатолий.

— Куда мы только не стучались! — всхлипнула Анна Сергеевна. — Но нам нигде не смогли помочь!

— Неужели никто не видел вашего мужа в то утро? — продолжал Сивцов.

— В милиции говорили об одной зацепке, — вспомнила возбужденная женщина. — Дети шли в школу и заметили, как Сева разговаривал с двумя мужчинами. Они стояли у машины, кажется, это была серая "Волга". Наверное, он объяснял им дорогу, а они, возможно, его увезли. Но дети есть дети: они не запомнили ни номера машины, ни людей. В общем, установить что-либо конкретное милиции не удалось.

— Муж с тех пор вам не звонил, не писал писем? — осведомился следователь.

— Нет, я ничего о нем не знала, — еле сдерживая слезы, произнесла Лагутина. — Он только мне снился и говорил, что ему угрожает опасность.

Сивцов, как мог, успокоил женщину и предложил проехать в центр Сербского, где, возможно, ей удастся узнать супруга. По дороге он попытался узнать, есть ли у Всеволода Андреевича какие-то особые приметы. Анна Сергеевна рассказала, что на правой ноге ее мужа остался шрам в виде полумесяца: еще в детстве брат, раскрутив на палке стеклянную банку с отбитым верхом, бросил ее и попал Севе в икру. Такой подробности было вполне достаточно, чтобы теперь с предельной достоверностью установить, является ли "подкидыш" мужем Лагутиной?

Когда его привели в комнату, где расположились следователи и их гостья, Анна Сергеевна сразу же бросилась навстречу и заключила мужчину, считавшегося неизвестным, в объятья.

— Сева, наконец-то, — всхлипывала она, причитая. — Где ты скрывался, бедненький, родной мой, любимый!

Пациент, хотя и был взволнован встречей и теплыми слезами на своих щеках, все же не проявлял сильных чувств.

— Это ваша жена, — сказал ему Кахетидзе.

— Я — Сева? — недоверчиво спросил потерявший память человек и вдруг ему вспомнились слова, которые он уже однажды слышал: "Сева, уходи, тебе грозит опасность!"